Разрыв не по шаблону - Тамара Шатохина

Размещение этой красоты на туристических каналах и в центральной прессе потребовало особо крупных вложений.

— Рискуем, — задумчиво говорила Марина, — сама от себя не ожидала — как в омут… а конкуренция запредельная.

— У нас совсем другое — туры для супер-экстремалов. А рискуем мы только деньгами и то не последними, — возражала я, — я уверена в Сане, да и в Мише, ты тоже… — поглядывала я на нее, не спеша еще делать какие-то выводы. Но что-то такое уже было между ними с Сашкой… пока почти неуловимое. Поддержка друг друга в общих спорах, взгляды… Разницу в возрасте я вообще не принимала во внимание — Саша выглядел, да и был уже взрослым, состоявшимся мужиком.

Под Новый год в горы ушла первая группа — пробный поход, который ребята готовили основательно и серьезно. Вдумчиво проложили маршрут, оформили его, согласовали с МЧС, проверили и настроили рации. Закупались, потом сидели, изучали погодную карту, звонили кому-то и советовались, смотрели друг на друга испытывающе и серьезно…

— Есть в обоих что-то основательное, настоящее, глубинное, блин! Никогда не думала, что скажу такое, но сама ушла бы туда — с ними, — тосковала Маринка, — только мне харю студить нельзя.

— Ну ты заговорила, — усмехнулась я.

— А что? Местный говор грубоват, но меток. Пока что харя и есть, — рассматривала она рубцы в зеркале. Но той обреченности, что я видела вначале, того глухого, надтреснутого голоса больше не наблюдалось. Во многом, наверное, повлияло отношение к ее внешности обоих мужчин. Они не отводили взглядов и не утешали, просто приняли во внимание, как говорится. Вначале, при более близком знакомстве Саша был серьезен и помалкивал, а Миша сказал:

— Швырнуло? Тогда ты еще легко отделалась. А перспективы?

— Нормальные, — напряженно вглядывалась Марина в их лица, пока ее рассматривали.

— Ну и ладушки, — подвел итог Михаил, — девка ты красивая и обидно, конечно… но это же ненадолго? Потерпишь. У меня вон Татьяна всю жизнь рябая после ветрянки и ничего. Замажешь, что ли? Ну… вы умеете.

— Это точно, — усмехнулась, расслабляясь, Марина.

Мы сделали снимок ее лица в ноябре и месяц спустя. Выслали их лечащему и внимательно изучили сами — шрамы чуть посветлели, но становились более выпуклыми и от этого более заметными. Головные боли потихоньку уходили, и из лекарств Марина продолжала пользоваться только гидрокортизоном, осторожно втирая его в рубцы. Еще в Москве она отказалась от лазерного облучения, которое просто убирало красноту. Шлифовка тоже была показана только при мелких шрамах.

— Пластика, Ксюша. Но все равно… ни один из современных методов не удалит такой рубец бесследно, там очень глубокое образование — мне четко все объяснили. В молодом возрасте высокая реактивность клеток соединительной ткани… ну — слишком быстро нарастает и получается келоидный рубец. Ничего… сделают из этого выпирающего безобразия светлые, практически незаметные полоски. Научусь потом грамотно маскировать специальными средствами.

В январе Янке исполнилось три года, и она пошла в сад. На него уходили почти все алименты, оставалось только на квартплату. Сад был самый что ни на есть элитный, насколько это было возможно здесь — две совмещенные трехкомнатные квартиры, хорошая детская площадка, повар, няня, и два грамотных воспитателя поочередно. Всего десять детишек в группе — от трех до шести лет. Я познакомилась с каждым и их родителями тоже и осталась спокойна и довольна — сосуществовали разновозрастные дети мирно, а совместные занятия даже помогали развитию младшеньких. Домашние уроки по маминой методике помогли и своеобразный раньше Янкин говор теперь понимали все без исключения дети и взрослые в нашем окружении.