Разрыв не по шаблону - Тамара Шатохина

— Ну… это же тоже, наверное, большие деньги? Я не готова рисковать последними — скоро роды, и когда еще выйду на настоящую работу? Маринке тоже нельзя — страховка может не покрыть всю стоимость операции. Значит, бюджет должен быть скромным. Я предлагаю разбить стационарный палаточный лагерь в красивом месте и запустить рекламу семейного отдыха — с детьми. Еда с костра, купание, рыбалка, — взглянула я пристально на Мишу — заядлого рыбака. Он согласно кивнул.

— Снасти и резиновая лодка есть, надежная — мой «Адмирал».

— А стоимость ее? — поинтересовалась Маринка.

— Тридцатка. Заявлена, как четырехместная, но с комфортом — на двоих.

— Фух… — выдохнула я, — это еще нормально. Нам нужно, чтобы с комфортом. Значит — еще одну. Тут важен соревновательный момент — когда рыбачат две группы. А вечером уха на костре… А еще нужно постельное, надежные тенты, удобные походные раскладушки, алюминиевая посуда, медикаменты… Но это мелочи, это мы потянем. Нужно выбрать действительно красивое место и еще… лагерю нужна хозяйка, Марин, и аниматор — родителям иногда нужен отдых. Если Таня с двумя детьми…

— Да я уже в предвкушении, — рассмеялась Маринка, быстро взглянув на Саню: — Чего не умею — научусь, время есть.

— Игры, развлечения, соревнования…

— Песни вечером у костра беру на себя, — хрипнул Саня, и мы с Мариной рассмеялись, восприняв это, как шутку.

— Зря ржете, — обиделся Михаил, — он классно на гитаре играет.

Марина с интересом смотрела на парня, он обещающе улыбался… Проговорили мы до самого вечера — считали, договаривались, искали на карте место, чтобы можно нормально подъехать, спорили…

Когда гости уже уходили, Таня чуть задержалась и отозвала Марину в сторонку. Что-то говорила ей, и я видела, как меняется лицо подруги, теряя всякое выражение, кроме вежливого внимания.

— Что она сказала? — не выдержала я, когда она стала молча мыть посуду.

— Сиди, отдыхай, я тут сама, — остановила она меня, — да ничего такого — что Саня, как из армии пришел, перетоптал тут кучу девок… А почему молодой здоровый мужик должен отказываться, если ему это нужно, а предлагают сами и бесплатно?

— Так почему ты поменялась в лице?

— Он не нагулялся еще, Ксюша. Ему чуть больше двадцати. Слав не успокоился почти в сороковник… как недавно выяснилось. И на фиг мне дубль два, я что — куда-то спешу? И не отошла еще толком, — тронула она мокрыми пальцами щеку, медленно промокнула ее полотенцем и улыбнулась мне: — Я почти забыла, что урод сейчас. И что там еще будет дальше? А он интересный молодой парень, когда заматереет и вырастет в мужика, вообще цены ему не будет.

Я растерялась… Всегда, наверное, терялась в такие вот моменты. Нужные слова и доводы находились потом, много позже, когда не особо уже были и нужны.

— Он не притворяется, Мариш… Видно, что ты ему не безразлична, я весь день за вами наблюдала, — гладила я большой живот, где беспокоился Фасолинка — за ребят, наверное, как и его мама.

— Причин может быть много, — вздохнула она, — даже мои деньги. Ребята знают им цену, зарабатывают тяжким трудом. Они не «другие», Ксюша — не бескорыстные альтруисты, а нормальные живые люди — предложение о нашем с тобой финансовом вкладе приняли без разговоров. И далеко не ангелы… Михаил вон набрался…

— Он только по поводу выпивает, как многие мужики и точно не запойный. Это тогда тебе в Саудовскую Аравию, — не согласилась я. Становилось беспокойно, было невыносимо жаль чего-то, страшно упустить или допустить — я не знала. Но настроение испортилось. Где-то я понимала Марину, но…

— Он мне нравится, конечно, — качнула она головой, — но я пока плохо его знаю и еще… я же чувствую себя такой, как была раньше? И забываю, что он видит меня другой — и старше, и… со шрамами. Поклон им, конечно, с Мишей, что я при них уродом себя не чувствую…