Подсолнух - Ирина Воробей

Арина подошла к ним после конкурса и крепко обняла дочь, расхвалив ее талант.

— Такие стихи! — восклицала она. — Пушкин отдыхает!

Лада покраснела, но не преминула саркастически напомнить матери, что та в стихах не разбирается и едва ли знает хоть одно творение Пушкина.

— Мать тоже в школе училась. Мать знает, — без обиды ответила женщина и продекламировала. — «Я достаю из широких штанин дубликатом бесценного груза. Читайте, завидуйте, я — гражданин Советского Союза...». Гений!

Татьяна с Русиком засмеялись. Лада закатила глаза, хотя мимические мышцы едва сдерживали улыбку, подрагивая и растягиваясь.

Жюри не заставило себя долго ждать. Через полчаса они всей командой из пяти человек вышли на сцену с дипломами. Все сразу развернулись лицом к сцене и притихли. Диджей приглушил музыку, поставив на фоне веселый торжественный марш. По традиции, начали объявлять с третьего места. Его занял парень с баяном, который, на Татьянин взгляд, виртуозно овладел инструментом, а заодно и музыкой, в целом, потому что играл композицию собственного сочинения. Второй объявили Ладу. Она завизжала и запрыгала на месте. Арина сразу кинулась ее обнимать, а потом сама пропихнула к сцене. Лада выбежала и, пожав всем членам жюри руки, приняла заслуженную грамоту и медаль. Первое место занял парень, который рисовал песком.

— Спасибо, ребята! — восклицала Лада, вернувшись к друзьям под гул аплодисментов, отдающих дань лауреату конкурса. — Без вас бы не получилось.

Она обняла Татьяну с Русиком, крепко прижав обоих к своей груди. Русик оробел. Татьяна счастливо улыбалась. Затем она снова кинулась обнимать мать, которая с гордостью потрепала ее волосы и поцеловала в лоб.

Ведущий объявил дискотеку, и зал тут же оглушила волна динамичной музыки. Родители стали расходиться. Арина тоже засобиралась. Ребята вышли проводить ее в холл.

— Мне понравилась ваша постановка, — сказала женщина, оглядывая всех троих директорским взглядом. — Танец неплохо поставили. Эффекты хорошо продумали. Я работала с 3-д-мэппингом, я знаю, как это муторно.

Она посмотрела Русику в глаза и понимающе улыбнулась.

— Не очень, если в кайф, — отмахнулся парень.

— Это чувствуется, — заметила женщина.

Она еще раз обняла дочь, которая отпихивалась от матери, как могла, попрощалась с Татьяной и Русиком и вышла. Вслед за ней засобирался и парень.

— Ты-то, надеюсь, останешься со мной до конца?

Лада с прищуром покосилась на подругу.

— До девяти, потом на работу, — с грустью ответила Татьяна. Ей и самой хотелось бы остаться подольше, отдохнуть и повеселиться, особенно после пережитого стресса.

После ухода Русика девушки остались вдвоем среди сотни других лицеистов. Татьяна осматривалась кругом, разглядывая юное поколение. На каждом можно было застопориться, потому что все здесь слишком отличались друг от друга: то неестественно ярким цветом волос, то диковинными аксессуарами, то дизайнерским платьем. Каждый пытался выделиться, и у каждого это получалось по-своему. Ребята группировались по непонятным Татьяне признакам. Они веселились и шутили друг над другом. Недавние соперники, как например, чирлидерши и певица в красном платье, сейчас мило улыбались друг другу, шушукаясь и смеясь.