Расскажи мне сказку на ночь, детка - Елена Дженкинз (2022)

– Натали, ты намекаешь, что Ри беременна? – задает куда более шокирующий вопрос Майкл, и у меня сердце падает в желудок куском свинца: бумммм! С эхом, которое в ушах стоит.

– Мы предохранялись, – машинально отвечаю и закрываю рот ладонью от осознания: – О нет… Забыли. Но… Он не это самое… ты понимаешь, о чем я, Натали?

– Не кончил в тебя, – не жалея мою гордость, подтверждает она.

О боже. Я прячу горящее лицо в ладонях. Пожалуйста, вселенная, скажи мне, что я не беременна. Меня снова кренит на бок, и я умоляюще вопрошаю:

– Разве можно определить срок всего через неделю?! Ты, наверное, ошибаешься. Этого просто не может быть!

– Дней пять желательно еще подождать для точного результата, сейчас тест скорее всего будет ложноотрицательным, – соглашается Натали. – Но у каждого свой организм. Кого через неделю тошнит, кого через месяц, а некоторым везет, вообще без интоксикации обходится.

– Тише, Натали, – хныкаю, зашторивая нас, чтобы отрезать от реальности. – Я не беременна, это все стресс. Ты бы видела, сколько я съела голубики, а толку нет.

– Конечно, нет. Беременную голубика не спасет, – бормочет медсестра, и я готова волосы на голове рвать. Ка-а-ак?! Как такое могло случиться со мной?!

– Это был наш первый раз, – выкладываю весомый аргумент.

– Да, но первый раз был не с Картером, а с Чарли Осборном, с этим паршивцем, – отбивает мой довод Натали.

– С чего ты взяла, что с Чарли? Ты ведь сразу думала, что Дэнни виноват, – огрызаюсь.

– Ой, ну я пошутила над Веймаром. Не только же вам надо мной издеваться, – пожимает слегка горбатыми плечами Натали. На ее морщинистом лице с подкрашенными ресницами – ни грамма раскаяния. Она проверяет давление Майкла, приглаживает ему челку, как маленькому, и снова смотрит на меня: – Сразу было ясно, что у вас с Чарли все серьезно, у таких, как вы, обычно на гормонах и случаются залеты... Что же я, не помню, как он капельницу из катетера выдернул, чтобы к окну подойти, когда вы с ним молчали каждый день. Не хотел, чтобы ты его с капельницей видела и переживала… Хороший он мальчик, хоть и негодник.

– Я не беременна, – повторяю с тихим отчаянием, глядя на Майкла. – Я просто перенервничала.

– Не знаю, что там и как, – веселится Салливан, – но эти полчаса – лучшие за последний месяц. Если будет мальчик, назовите Майкл.

– Обойдешься, – благородно негодую, вскинув подбородок. – Назову его Стивен всем на зло, – и показываю довольному Салливану язык.

Пока ползу на стоянку, представляю масштабы катастрофы.

Если я беременна… если Осборна все-таки посадят в тюрьму… я буду матерью-одиночкой, а не перспективным ученым. Ребенку придется врать, что папа – астронавт.

– Простите, с вами все в порядке? – доносится до меня чужой взволнованный голос. Поднимаю глаза: передо мной стоит незнакомый мужчина.

– Да. А что?

– Вы за живот держитесь.

И точно. Руки сложила поверх школьной блузки, будто в меня ножом пырнули.

– Все хорошо, – уверяю незнакомца и сажусь в родной «биттл».

А в голове светится табличка: «Рианна О’Нил. Дура. Мать-одиночка. Сожительница заключенного, обвиненного в убийстве собственного отца».

Класс. «Знаешь, Чарли, чего-то мы с тобой не доглядели».

Нет, не то, чтобы я не люблю детей. Итона я очень люблю, когда-то я ему даже подгузники меняла. Но о своих детях никогда не думала. Вообще. Я холодею от одной только мысли, что могла залететь. Сама идея кажется настолько чужеродной, будто не из этой вселенной.

Да это полный бред!!! Я не беременна! Меня от стресса тошнит. Зачем мне ребенок? Нам с Чарли вполне достаточно общей игры.

Но, несмотря на ужас ситуации, волнами накатывает теплая, искристая радость сущности, которой наплевать и на здравый смысл, и на мои планы. Сущность отплясывает сальсу. Предательская улыбка наползает на лицо, и я грубо стираю ее ладонью.