Распахиваю широко дверь и вхожу в элитные апартаметы, выискивая глазами свою девочку. Безумие в голове заводит адскую песню. Равновесие разбрасывается по углам. Кучками. Пачками. Ошметками расшвыривается. Тяну жабрами, что-то ядовито кислотное, вместо воздуха.

Насколько у Виктора взыграют принципы? При встрече грозился снести мне голову, если хоть слово пророню об их секрете. Снесет? Должен.

В помещение пусто. Обхожу двухкомнатный номер. Все вещи на месте. Верхней одежды Евы я не вижу. Что за блядь? Где они?

Едва различимый шорох в ванной и немедленно следую туда.

Вдох через нос. Выдох ртом.

Дергаю плоскую ручку вниз. В открывшийся просвет, первым делом попадают, мелкие брызги крови на белом кафеле. Затем Сотников полусидя в неестественной позе и закинув одну руку на мойку.

Поднимаю глаза выше и натыкаюсь на пулевое отверстие у него во лбу. Слепая ярость разворачивает бурную деятельность в мозгах. Дергаюсь к выходу, надеясь перехватить Еву.

Блять Как же она испугалась. Где теперь ее искать.

Ебаный коллекционер, когда ты уже оставишь ее в покое. Разорву тварь голыми руками. Это пульсирует стуком в висках. Вцепиться ему в глотку зубами, с упоением слушать предсмертный хрип. Рев зверя внутри нестерпимый.

Открываю дверь, чтобы ломануться из номера на поиски Евы. Передо мной возникает черное отверстие дула пистолета.

— Советую, оставаться на месте и убрать руки за голову, — низкий голос звучит отстраненно. Впиваюсь взглядом в людей в ментовской форме. Один передо мной. Трое сзади.

Эта процедура знакома. Поворачиваюсь спиной, сцепляю кисти в замок на затылке и опускаюсь на колени. Жду, когда на запястьях щелкнут браслеты. Ненавижу стволы. От них всегда неприятности. Из — под задравшейся куртки, мой, заткнутый за пояс сзади, они видят сто процентов. Панический ужас течет бурными волнами.

Ева сейчас совсем одна.

Fuck!!

Глава 47

Дыхание сбивается где-то в области живота. Я не знаю что хочу услышать от Дамира.

Чтобы попросил остаться?

Да наверно этого. Анализировать что либо, я просто не в состоянии. Сил едва хватает только на то, чтобы воспринимать смысл сказанных слов и то урывками.

Возможно, от помешательства спасает, что я до сих пор ничего не вспомнила. Да, знаю. Да, видела.

Это что-то меняет? Похоже, нет.

Мне не пятнадцать, чтобы начать обвинять родителей. А я их, все еще считаю родителями, и вряд ли этот факт можно изменить.

Единственное, что по — настоящему задевает. Арина. Этого я простить никогда не смогу. И это всегда будет стоять между нами.

Есть еще Стив. Он как был чужим человеком, выручившим в трудной ситуации, им пока и останется. Не уверена, что смогу его считать кем-то больше.

Принять такую реальность нелегко. Внутри все кувырком. Расстилаются километры непонятных чувств. Под давлением тонн эмоций, вывалившихся в момент, меня буквально рвет на куски.

Дамир уходит расплатиться за бензин, отключив подачу своего кислорода. Смаргиваю слезы. Задыхаюсь. В растерянности несколько секунд обездвижена.

Как там говорят: «Бойся своих желаний, они имеют свойства сбываться»

Я мечтала о том, чтобы в моей жизни произошло нечто потрясающее. Потрясло, и еще как. Вывернуло наизнанку, обратно уже не соберешь…

Приеду домой в Питер, соберу вещи, а потом сяду на самолет и улечу туда, где меня никто не знает. Начну заново. Даже имя сменю. Буду Ариной Кругловой. Ева Сотникова умерла, вместе с Эйвой Уорд. Сгорела до пепла.

Только чувство мнимой свободы быстро улетучивается. Кидаю взгляд наружу через водительское окно.

Последние сомнения отпадают. Я… все-таки… спятила.

Между колонками на обочине трассы, мне мерещится Рин-Рин. Машет рукой и зовет к себе.

Открываю дверь, неловко выбираюсь из салона. На улице холодно, минусовая температура. Я ее не чувствую. Иду как зомбированная.