Ты и Я - Сводные - Ники Сью (2021)

Сердце в груди начало ускоряться, удар за ударом, вверх-вниз. Воздух куда-то неожиданно подевался, и как бы я не пыталась заглотить побольше, насытить легкие кислородом не получалось. А потом и руки затряслись. Я даже челюсть сомкнуть не смогла, боялась, что зубы будут колотить друг по дружке. Меня словно поймали в клетку, схватили в замок, сжимая до разрыва связок.

Тот день всплыл. Опять. Картинка за картинкой. Слово за словом.

В перепонках отбивал басами противный мужской голос, смех… мерзкий, липкий и обжигающий. Все волоски на коже встали как по команде.

И я рефлекторно потянулась к руке Ильи. Ведь он все еще стоял рядом, его тепло не давало мне погрузиться в темноту собственных воспоминаний.

— Не уходи, п-пожа-луйста, — еле выдавила из себя я фразу, а может и крик о помощи.

Илья

— Не уходи, п-пожа-луйста, — чуть ли не плача произнесла Даша. А когда ее рука коснулась моей, я вообще опешил. Но не столько меня поразило внезапное притяжение со стороны девчонки, сколько ее голос, и дрожащие пальцы.

— Эй, что с тобой? — растеряно спросил я, пытаясь вглядеться в лицо напротив. Однако света не было, темно до ужаса, ничего не видно. Единственное, что я отчетливо ощущал и слышал, это громкое дыхание Дашки. Будто она пытается схватить побольше воздуха, будто захлебывается, будто тонет под напором массивной морской воды. Вся моя злость в момент улетучилась. Ну не сволочь же последняя, чтобы продолжать точить зуб. Да, Лисицына в последние дни меня знатно раздражала. Мало того, что дома они с мамочкой прописались, так еще и одна школа, да одна парта.

Как видел девчонку, внутри моментально все вскипало, хотелось сделать ей больно, хотелось заставить плакать и вообще, чтобы она ощутила на своей шкуре то, что ощущал я. И вот вроде бы радоваться надо, Дашку трясет, голос охрип, зуб на зуб не попадает от волнения. Но мне почему-то не радостно. Совсем наоборот. Страшно стало. Мерзко от самого себя. Неужели это я ее так довел, что она сейчас еле живая.

— Не ухо-ди, п-пожа-луйста, — всхлипнула Лисицына. У меня от ее слов у самого мороз по коже побежал, будто там за стеной маньяк с бензопилой сидит, и если я выйду, то девчонку покромсают. Долго не думая, вытащил из кармана телефон свободной рукой, за вторую держалась Дашка. Включил фонарик и навел его на потолок. Вот теперь хоть как-то можно было разглядеть лицо мелкой, только лучше бы мы остались в темноте. Глаза у Лисицыной вроде и красные были, но до безумия стеклянные, как у куклы мраморной. И ресницы ни разу не опустились, за минуту так и не моргнула. Смотрела вроде на мою грудь, а вроде и сквозь меня.

— Даша, — тихо и аккуратно попытался позвать ее по имени, но девчонка, словно не со мной сейчас была. Мне вдруг и самому стало не по себе. К горлу ком подкатил, хотелось вдохнуть глубоко, наполнить легкие. Однако вздох никак не шел, вернее, шел, но как-то не так.

Долго не думая, я просто переплел свои пальцы с Дашкиными, и потащил ее за собой на балкон. Там можно открыть окно и вообще хоть немного светлей будет. Девчонка не сопротивлялась, семенила следом, но руку мою сжала настолько сильно, что аж ногти впились в кожу. Вот это да. Видимо что-то конкретно ее напугало, по крайне мере, человек в долю секунды не меняется просто так. Я светил фонариком на пол, чтобы мы не дай Бог не сшибли мебель или она нас. Иногда оглядывался и ловил себя на мысли, что сейчас Дашка выглядела, как маленький котенок, над которым издевались дети. Такие обычно с опаской смотрят потом на людей, не подходят близко, и всегда ждут чего-то… камнем в шею, ногами по ребрам или колбасу, напичканную иглами.