Жена самурая - Виктория Богачева

Он принял решение мгновенно и, толкнув плечом Мамору, побежал. Минамото петлял, будто раненое животное, резко меняя направление бега — только так можно было спастись от удара на открытой местности. Позади, наверху и по бокам от него оглушительно свистели стрелы; глаза резал горький дым разгоравшегося пожара. Кто-то кричал, и в суматохе Такеши не мог разобрать, кому принадлежал голос.

Мамору держался позади, закрывая его спину. Мальчишка не отставал и не сбивался с шага, несмотря на стремительность Минамото и неожиданность его перемещений.

— Господин! — его крик заставил Такеши насторожиться, а спустя еще секунду он сам почувствовал чужое присутствие справа. Развернулся, выставив перед собой обнаженную катану, и бежавший к нему солдат напоролся на нее, не сумев вовремя остановиться. Минамото двинул рукой вперед и вверх, еще плотнее насаживая мужчину на лезвие, и услышал его последний булькающий хрип.

Где-то позади закашлялся Мамору, а Такеши надавил на слезящиеся от дыма глаза. Он оттолкнул от себя мертвого солдата, и тот рухнул на землю прямо ему под ноги. Наклонившись, Минамото полами его куртки стер с катаны кровь. Вокруг ничего нельзя было разглядеть и на пару шагов вперед — воздух казался серым и горечью оседал на языке при каждом вдохе.

— Нужно найти стену, — Такеши оглянулся на Мамору и, насторожившись, прислушался. Приглушенные звуки битвы доносились до них будто сквозь слой плотной ткани. Они забрели слишком далеко вглубь поместья, пока убегали от стрел.

Все шло совсем не так, как они задумали изначально. И сейчас, пока они бежали по поместью Тайра, не видя ничего перед собой, и вдыхали прогорклый воздух, Такеши был готов признать, что их изначальный план был планом самонадеянных юнцов, уставших брести по колено в грязи.

Из густого дыма им навстречу метнулись три тени, и Минамото отпрыгнул назад.

— Это он! — выкрикнул один из солдат. — Это Такеши Минамото!

Мужчина растянул губы в неприятной усмешке и принялся вращать запястьем катану. Самураи окружили их и, переглядываясь друг с другом, выгадывали удачный момент для нападения. Умирать не хотелось никому, и каждый из них знал, что тот, кто первым станет под меч Такеши, — умрет.

Минамото ждать не стал. Воспользовавшись их замешательством, он бросился вперед и скрестил катану с одним из людей Тайра. Его удар высек из стали искры, а мужчина отступил на пару шагов под его натиском, ошеломленный нападением. Верный себе, Такеши рубился яростно и быстро, заставляя вскипать в жилах кровь. Оберегая культю, он закрутился на месте, когда слева на него налетел второй самурай. Сейчас ему остро не хватало еще одного меча в левой ладони — он привык атаковать с обеих рук.

Его катана мелькала в воздухе, оставляя после себя почти осязаемый след, и лезвие тускло блестело — такое же серое, как и дым вокруг.

— Обходи его!

Насторожившись, Такеши покосился вбок. Второй самурай пытался зайти в его слепое место — так, чтобы Минамото не мог видеть его передвижения. Но Такеши умел сражаться и с четырьмя противниками одновременно; неужели они надеялись загнать его в ловушку вдвоем, да еще и столь безыскусным способом? Тренированным движением он снес голову одному из них, а второму вогнал катану в живот почти по рукоять, набрав силу и скорость при стремительном повороте.

Когда Такеши поднял взгляд, Мамору в паре шагов от него добивал третьего самурая. До них вновь донеслась песня боевого рога, и Минамото вздрогнул. Им уже давно следовало открыть ворота.

— Идем, — Такеши побежал в сторону, где звучал их рог, перешагнув через солдата под своими ногами. Он чувствовал быстрый ток крови по жилам, и пыл короткой стычки подстегивал его желание сражаться. Он тосковал по чувству тяжести в правой руке и по ощущению рукояти катаны, сжатой в ладони.