Люби меня - Анна Брукс

— Я этого не заслуживаю, Рейн. Я никогда не буду заслуживать твоей любви, но раз ты готова отдать её, я возьму её и никогда не отпущу.

Глава 23

Рейн

— Позволь мне спросить тебя кое о чём, — я отстраняюсь от Вона, но держу его за руки. — Если бы мы поменялись ролями, она бы тебе помогла? — когда я спрашиваю его, я всё ещё пытаюсь понять всё это.

— Нет, — он отвечает сразу и без вопросов. — Она бы не стала.

— Чутьё подсказывает мне, что ты поступаешь правильно, Вон, — я чувствую отвращение к ней. Какая мать выгонит своего ребёнка на улицу, будет сидеть и смотреть, как его бьют? — А если ты заплатишь этим людям, у тебя будут неприятности? Я имею в виду, что не могу себе представить, что ты захочешь иметь с ними дело.

— Мне удалось сохранить нейтралитет, и как бы мне ни хотелось сказать, что Пити позволил бы мне просто отдать ему деньги и уйти, я ему не доверяю. В детстве мы были дружны, но с годами всё изменилось. У него и у Грязи есть своя территория и своя… специальность. Каким-то образом им удалось сохранить сердечность. Но деньги — это корень всех зол, и я был свидетелем последствий того, что происходит, когда не платишь им вовремя. Или, когда они поймут, что у кого-то действительно есть то, что им нужно, а это деньги в девяноста девяти процентах случаев.

— Извини, наверное, я просто наивна. Что ты имеешь в виду? — я чувствую, что раньше он был совсем другим человеком, чем тот, которого я полюбила сейчас. То, о чём он говорит, и то, как он вырос, — кажется невозможным, чтобы он стал таким человеком, как сейчас. То, как он расправился с этим парнем, я никогда не думала, что он на это способен, но понимаю, что на него повлияло то, как и где он вырос.

— Когда ты растёшь в нищете и вынужден проводить время на улицах, это открывает тебе глаза на по-настоящему хреновый мир, в котором мы живём.

Он вздохнул.

— Я должен тебе кое-что сказать, но ты не должна рассказывать это Кенни.

Моё сердце ускоряется, и триллион сценариев всплывает в моей голове за считанные секунды.

— О, Боже. Что?

— Детка, обещай мне. Ты должна пообещать.

— Просто скажи.

Вон качает головой, и правый уголок его рта приподнимается.

— Я не скажу тебе, пока ты не пообещаешь.

Чёрт побери, моё слово — это мой залог, и он это знает.

— Я обещаю, если это не то, что может причинить ему боль.

— Это не так.

— Мы с Брэдом не родственники.

— Что? — какого черта ему врать о чём-то подобном?

— Я познакомился с ним в колонии.

— Ладно,— я потираю пульсирующие виски кончиками пальцев. — Что?

— Мы были сокамерниками около восьми месяцев. Он прикрывал меня, а я его. Я был там до него и после; он вышел за два месяца до меня. Когда я освободился, я не собирался снова его видеть. Каким-то образом я столкнулся с ним примерно через неделю после того, как вышел.

— Из-за чего у него были неприятности?

— Продажа. Он действительно не хочет, чтобы Кеннеди знал. Он стыдится этого.

Я почти не могу в это поверить.

— Я ничего не скажу.

— Так вот, когда я столкнулся с ним, он сказал, что скоро уезжает на юг, чтобы работать в строительной компании своего дяди. Мы оба уехали и работали там. Через два года Брэд решил вернуться. Когда в прошлом году я сказал ему, что тоже возвращаюсь, он спросил, не представлюсь ли я Кенни, что я его кузен. Так я и сделал.

— Какое это имеет отношение к делу?

— Брэд работал на Пити.

— Нет, — я качаю головой. — Не может быть. Он не торговец наркотиками.

— Сейчас нет, но был. За это его и арестовали, детка. Суть всего этого в том, что даже после того, как Брэда поймали и бросили под стражу, когда он вышел Пити всё ещё ждал своих денег из запасов, которые полиция конфисковала у Брэда. Это была даже небольшая сумма.

— Господи, Вон.

— Видела этот шрам на шее Брэда?