Она любила кофе - Полесья Золотникова

Спустя десять минут к ним снова присоединилась Татьяна, упрямо отводящая взгляд от Серого. Она испытывала сложные противоречивые чувства. Если б не присутствие Веры, девушка давно бы наградила пощечиной первостепенную причину многих бессонных ночей.

— Так, я сейчас вызову такси, а вы пока переговорите здесь, — прервала наконец тишину сестра, затем спешно вышла на улицу.

В коридоре остались только они: Таня и Сергей.

— Прости, что не приезжал, — шепотом произнес парень, посмотрев на неё.

Девушка зло отвернулась, не настроенная разговаривать с ним после всего.

— Столько навалилось, — подавленно признался он.

— Мог бы просто взять номер у моей сестры да позвонить.

— Не до звонков тогда было, — честно признался Илларионов, ощущая, насколько глубоко прямо сейчас рыл самому себе яму. И раз уже начал это делать, то продолжил. — Знаешь, ты во всём была права.

Щука, нахмурившись, мгновенно повернулась, встретившись с ним глазами.

— Да, я притворялся. Да, я тебя использовал. Да, всё ради того дурацкого спора. На самом деле у меня нет к тебе никаких чувств. Довольна?

Татьяна не удержалась, все-таки отвесила ему пощечину.

— Справедливо, — согласился парень, после чего просто ушёл, не оборачиваясь.

И это было для него самым сложным: оставить за спиной ту, которую, как никогда, так отчаянно хотел забрать с собой.

Таня закрыла лицо руками, почувствовав себя преданной. Проклятые слезы подкрались незаметно. Щукина отказывалась верить услышанному.

Когда к ней подошла взволнованная сестра, младшая не выдержала, уткнулась ей в грудь подобно ребенку и заплакала, не в силах побороть захлестнувшие чувства. Вероника крепко обняла Татьяну за плечи…

Подавленно шагая по улице, Илларионов нервно достал из кармана пачку сигарет. Было невыносимо видеть боль в глазах любимой, но пусть лучше она считает его лицемерным козлом, чем опять окажется на прицеле. Это хотя бы сохранит ей жизнь.

Закурив на ходу, Сергей мысленно четвертовал себя раз пять, однако, что сделано, то сделано. Тани нет места рядом. Для её же блага.

Что до самого бариста, неизбежно втянутого в криминал, ему оставалось одно: терпеть, помогая семье выплыть из дерьма. Ещё не поймать ненароком шальную пулю, ибо в последнее время появилось слишком много желающих пристрелить его с братом.

В кармане бариста лежал пистолет, а в машине ждал Димка. На горизонте братьев маячили очередные разборки, от которых юноша давно устал, но вынужден участвовать. Сколько не пытался остаться в стороне, жить иначе, а все равно затянуло. Может, он и хотел спокойной жизни, но не мог предать своих.

Старший задумчиво вышел из авто, издалека приметив младшего.

— Ты когда курить начал? — удивился он.

— Как вернулся к прошлому. Ну, что, едем?

— Помнится, кто-то отговаривал меня от этого, — с ухмылкой сказал Дмитрий.

— Можно подумать, ты меня услышал, ага. Танк по жизни с толстой броней пофигизма.

— Ну, в этом да, прав. Сам понимаешь, бесполезно воевать с шестерками, когда стрелять надо голову.

— Не уверен, типо решит все проблемы, но за тобой присмотреть обязан, — хмыкнул бариста, докурив.

Он выбросил бычок в мусорку, и они сели в машину.

— Скажи, — вдруг снова заговорил Сергей, — кто именно отправил Таню в больницу? Я имею право знать это.

— Пфф, зачем? Злодей наказан. Теперь его дом в клеточку, а майка в полосочку.

— Дима! — раздраженно хлопнул по двери Илларионов.

— Хорошо, раз ты так настаиваешь. Стреляла Варапаева Ольга Александровна. Она же бывшая пассия Малиновского, от которой тот частенько гулял налево. Также известно, что девушка в прошлом находилась на учете в психиатрической больнице и постоянно сидела на серьезных успокоительных. Чую, к учебе её допустили через взятку. Короче, дамочка по привету куда опаснее Беловой. Твоей Таньке опять не повезло.