По старой дружбе - Мария Перевязко

Именно поэтому я испытываю самый натуральный шок, когда натыкаюсь на переобувающегося Краснова. Первые секунды я чувствую себя так, будто лечу в бездонную бездну. Потом заставляю себя прекратить паранойю. Ну не может он быть здесь! Но моргнув несколько раз и даже ущипнув себя за бедро, видение не рассеивается. Этот хмырь таращится на меня, как на приведение.

— Какого черта? — интересуюсь я.

Мало того, что папа сегодня решил устроить нам пытку с самого утра, заставив нас натянуто улыбаться и поддерживать легкую беседу со своей дочерью, которая нам с мамой — абсолютно посторонний человек. Так еще и Краснов нарисовался. И тоже — с семьей.

Тетя Жанна лезет ко мне с объятиями и сообщает, как рада видеть всю нашу семью здесь. Все удивлены такой встречей, все в восторге, все думают, что это сама судьба. Иногда я ненавижу свою жизнь.

Рядом со мной внезапно вырастает блондинистая сестрица и уже протягивает свою ладонь Краснову.

— Владислава, — томно произносит она, ну не Милашка ли?

— Э-э… Даниил.

Они жмут руки. Из моей груди вырывается непроизвольный стон. Я коротко уведомляю всех о том, что иду в туалет, и спешу в дамскую комнату. Мне нужно прийти в себя.

— Рано или поздно они бы познакомились, — говорю я своему отражению в зеркале. — Это было неизбежно.

Дамочка, подкрашивающая губы рядом со мной, окидывает меня любопытным взглядом.

— Что? — спрашивает она.

— Я с вами разговаривала? — рявкаю я. — Что за манера: лезть, куда не просят!

Она испуганно отшатывается, со второго раза ей удается закрыть тюбик с помадой. Не спуская с меня глаз, она бочком выползает из помещения. Я провожаю ее грозным взглядом, затем делаю глубокий вдох и выдох. Поправляю волосы. Улыбаюсь своему отражению. Получается отлично.

На выходе меня поджидает Краснов. Ну, конечно!

— Что будем делать? — он преграждает мне путь, его ресницы трепещут.

— Катать шары. Что тут еще делать?

— Нет. Наши семьи вроде думают, что мы встречаемся. Что мы будем делать с этим?

— Ничего, — устало отвечаю я. — Пусть думают, что хотят.

Он качает головой, но отступает, давая мне дорогу. Я прохожу несколько шагов, затем торможу и возвращаюсь назад.

— Ты был ночью у моего дома? — спрашиваю напрямую.

Я вижу, как напрягаются мышцы его лица, и он отвечает не сразу.

— С чего бы это?

— Был или нет?

— Нет. Чего ты лыбишься?

— Да так.

Я возвращаюсь в зал и усаживаюсь за столик рядом с Милашкой. Красновы и Венерины что-то громко обсуждают, и она осталась не у дел. А что ты хотела, дорогая? Ты не вписываешься.

Через несколько минут к ней подходит папа и зовет ее в свою команду. Я ощущаю укол ревности, но никак это не показываю. Тетя Жанна берет в свою команду маму: это ожидаемо. Папа Краснова не торопится включаться в игру, как и я. Сидит за столиком и потягивает кофе, наблюдая за оживлением команд.

Я перемещаюсь к нему и приветливо улыбаюсь. Дядя Миша всегда мне нравился. Несмотря на огромную занятость и многочисленные командировки, он никогда не отмахивался от своего сына. Находил время для детских мероприятий всегда. Помнится, он даже придумывал конкурсы на каком-то школьном празднике. Краснову с отцом очень повезло.

— Как ты вообще, Лен? — я вижу в его глазах искренний интерес, и у меня мгновенно начинает щипать в носу.

Нет. Не плакать. Только не сейчас!

— Вы же сами видите.

Я еле заметно указываю головой в сторону Милашки. Только сейчас я замечаю Краснова, сидящего за соседним столиком и глазеющего на нее. Он смотрит на нее с долбанным восхищением. Приходится признать, что она в самом деле красивая. Как героиня сказки. Дешевка, строящая из себя принцессу-недотрогу!

По всей видимости, дядя Миша замечает мои крепко стиснутые зубы, потому что вдруг говорит:

— Ее появление не делает тебя менее значимой.