Слепое пятно - hey jenn

Микеланджело запускает пальцы в свои волосы и озадаченно качает головой. Молчит около двух минут. Секретарь обеспокоена, но я всё ещё помню, что он пытается сделать — это его способ успокоиться. Я улыбаюсь и в очередной раз машу ей рукой: приятно видеть кого-то, кто ещё жив и способен волноваться из-за чужих эмоций.

— Тебя это точно не напряжет? — вдруг говорит Микенланджело и с сомнением меня оглядывает, словно я ввязываюсь в какую-то странную авантюру.

— Если почувствую неладное, то всегда могу прекратить терапию. Это ведь добровольно, — пожимаю плечами.

— Ты очень изменилась, Пирс, — он говорит это со странной интонацией: сочувствующей? Или осуждающей?

Вторник. Сейчас.

Домыв последнюю чашку, я выключаю во всём доме свет. Так становится как-то уютнее и безопаснее: словно здесь никого нет. Впервые одиночество моей квартиры становится таким тёплым и очаровательным.

Беру ноутбук под руку, ныряю под плед и думаю, чем занять оставшийся вечер. Укутываюсь покрепче, открываю давно заброшенный браузер: на экране всплывают старые вкладки.

Взгляд приковывают обновленные фото в профиле Микеланджело: счастливый, но надломленный мужчина стоит на очередной сцене. Он был рожден для публичных выступлений: его харизма ощущается даже через монитор. Листаю дальше. Ровно до тех пор, пока не вижу её — его новую избранницу. В горле немного першит: но я понимаю, что не из-за ревности к Мику.

Девушка обнимает его за торс, пока Микеланджело держит на руках такую хрупкую, маленькую Эмму, что тянется ручонками к ней. Чувствую легкий укол в области сердца.

«Что удивительного? Ребёнку нужна мама. Они проводят много времени вместе. Мне стоит радоваться, что в жизни Эммы есть кто-то, кто может меня заменить».

На фотографии есть отметка. Перехожу на профиль девушки — её зовут Линда, вместо фамилии символ сердечка. Пробую имя на вкус, несколько раз повторяя его шепотом. Приятные ощущения, как и она сама. Льняной блонд, голубые глаза, острый нос, тонкие губы. Мягкие щеки. Моложе нас на шесть лет, относительно недавно закончила институт. Посещает церковь, работает ветеринаром. Выглядит милой и простой. Жизнерадостная. На каждом снимке улыбается. Интересный выбор.

«Наверное, Микеланджело и старшее поколение семейства Моретти, от неё в восторге — тожекатоличка, тожеверит и посещает службы. Абсолютная противоположность мне».

Полтора года назад.

Брайан одурманивал меня, стоило ему только появиться на горизонте. Боль от предательства заполняла всё нутро, но я всё ещё не могла ему отказать — или не хотела?

Клэр любила Италию. В принципе, как и вся ее семья — они обладали выходной семейной виллой на побережье Форте-деи-Марми. Примерно в часе езды до Прато: места, где раньше жили мы с Миком и нашей дочерью. И, около полутора часов, до Флоренции: столицы Тосканы, моего дома.

Они прилетели в Италию через пару месяцев после нашей первой встречи на дне рождения Аманды: это было их любимым способом отдохнуть. Здесь они планировали заводить и растить детей, когда дойдут до этого этапа. Тоскана успокаивала их после громкой, быстрой Америки.

Совпадение или нет, но мы случайно встретились в одной и той же кофейне во Флоренции. Клэр всегда заказывала в ней малиново-фисташковый чизкейк раз в неделю. Любила выезжать в столицу по субботам.

Прошло ровно два с половиной месяца после моего признания Мику. Через неделю столько же исполнится нашему, даже странно осознавать, заявлению на развод.

— Пирс, — знакомый мужской голос окликнул меня в улыбке, я неторопливо поворачиваюсь, стараясь унять дрожь от волнения: это не может быть он, точно не здесь, — какая приятная встреча и, что немало важно, неожиданная.