Только не мы - Игорь Толич

Я снова поблагодарила Сергея ещё более формально, чем в первый раз, поскольку окончательно пришла к выводу, что натворила глупостей, и всё бы отдала, чтобы оказаться сейчас дома, в Москве, позвонить маме и поплакаться ей, будто ничего у меня не получилось. А плакать, в общем-то, было не о чем, но и для радости я не нашла причин.

— Илзе, — Тони обнял меня за плечи, когда мы ждали такси у входа в ресторан, — ты волнуешься?

— Я?..

Должно быть, моя улыбка в тот момент получилась бракованной, и я решила, что попробую изобразить более нейтральную эмоцию. Скажем, спокойное радушие или полную невозмутимость. Но как я ни прилагала усилий, лицо моё не поддавалось: улыбка стекала по опущенным вниз уголкам губ, брови хмурились сами собой, а зубы сжимались.

— Илзе, — снова позвал Тони. — Или мне стоит отныне называть тебя теперь Лиз?

Он подмигнул, а я не сдержалась:

— Не смей! Ясно тебе? Не смей!

— Почему?

— Потому что… потому что… — я так и не подобрала нужных слов.

— О-о-о, всё понятно, — сказал Тони, насильно поворачивая меня к себе, — ты перенервничала.

— Неправда.

— Правда.

Приехало такси. Я почти упала на заднее сиденье, Тони сел рядом со мной, взял за руку. Я хотела выдернуть её, но Тони, будто предвидя мои действия, сразу сжал в полную силу.

— У меня есть предложение, — сказал он, не дав мне продолжить диалог, — сейчас едем в отель, заказываем самый дорогой виски, сыр и слушаем весь джаз, который только найдём в интернете.

— А дальше? — отвернувшись в окно, спросила я.

— А дальше — видно будет.

— Почему ты не сказал, что мы останемся здесь ночевать?

— По-моему, это было очевидно.

— Нет, это не было очевидно, — вспылила я.

— Лиз, послушай…

— Не зови меня Лиз! — я всё-таки выдернула руку, продемонстрировав всю ту бурю чувств, которая скопилась во мне.

— Хорошо, не буду, — спокойно ответил Тони.

Он назвал таксисту адрес отеля.

Я не удивилась, что он заранее подобрал это место. Не удивилась уже и тому, что номер был заказан один на двоих.

Войдя внутрь, я почувствовала себя преступницей. Нет, даже хуже — любовницей, проводящей ночь рядом с человеком, которому есть кого обнимать по ночам.

Первым делом Тони вставил сигарету в зубы и набрал номер ресепшена. Пока он диктовал заказ, я бродила по комнате и старалась примириться с теми обстоятельствами, в которых находилась.

Чёрное окно отражало блики новогодней иллюминации, сквозь него не проходило ни звука, но, должно быть, в этом городе шумы и так были слабее столичных. Я куталась в свободный вязанный кардиган, накинутый на шифоновое платье в мелкий бежевый рубчик, и понимала, что очутилась в ловушке. Большая двуспальная кровать, на которой расселся Тони, закинув обе ноги в чёрных брюках и непрерывно куря, свидетельствовала о том, что спокойный сон вполне может сочетаться здесь с другими удовольствиями.

Но я и представить себя не могла в постели с женатым мужчиной. Пусть какой-то короткий миг я грезила о поцелуе, но тогда я ни о чём не знала. А сейчас я знала, пожалуй, даже больше, чем следовало. У него есть жена. Она ждёт его дома. Когда-то я тоже была той женщиной, которая сидит у окна в ожидании благоверного. Слишком хорошо я помнила то чувство. Слишком больно мне было тогда. Я ни за что позволила бы себе не только снова испытать такую боль, но и стать причиной подобной боли для другого человека.

— Тони, — решительно сказала я, — между нами ничего не будет.

Тони уже договорил по телефону и повесил трубку. Он сначала нахмурился на мои слова, а затем рассмеялся, но мне нисколько не было смешно.

— Что ты себе нафантазировала? — спросил Тони.

Подойдя ко мне, он снова обнял меня.