Непорочная - Слава Доронина (2024)

— Вот и поехали. Подвезу.

— Подвезти меня может каждый, а вот вывезти, наверное, никто. Хотя ты еще сложнее, чем я. Тебе важно получать выгоду от партнерства. И по максимуму! На личные симпатии плевать. А еще ты жуткий ревнивец. Все время находиться под твоим контролем и давлением для бедняжки окажется пыткой. Это одна из причин, почему тебя хочется сторониться.

«Бедняжка» даже не догадывается, как близка к истине. То, что мне принадлежит, может быть только моим и ничьим больше. Заигрывание и флирт на танцполе с подвыпившим мажором хоть и разожгли инстинкт собственника, но на постоянной основе подобные закидоны от своей женщины я не потерплю.

— Ты глупостей в интернете перечитала? С чего такие умозаключения?

— Считай, у меня очень хорошая чуйка.

— Действительно? И что же ты почуяла? Что в твоей жизни скоро наступит пиздец?

— Фу, как грубо. Попрошу не выражаться, — смеется она.

— Ну как есть, Антонина.

Смотрю в ее глаза и не пойму, она правда настолько пьяна или притворяется?

— И можно не называть меня так длинно? Мне нравится Тоня. Или Тонечка.

Пьяна. Без вариантов.

— Можно, — усмехаюсь я и волоку эту пьянь до машины.

Лишь бы не вырубилась дорогой, иначе придется тащить ее в номер на руках.

13 глава

Я жду, когда Антонина займет место в салоне и сажусь рядом. Пишу Дану, что мы уехали в отель, и, открыв почту, пытаюсь переключиться на работу. Надо перестать думать о том, что рядом желанная и соблазнительная диковинка. Не припомню за собой, чтобы какой-нибудь девушке прежде давал время ко мне привыкнуть.

— Какой же ты скучный! — Выхватив телефон из моих рук, Антонина прижимает его к груди. — Каждую свободную минуту говоришь о делах и сейчас опять, наверное, ими занимаешься... Да и предыдущие две недели тоже! Нам осталось ноутбуки в гостиной поставить друг напротив друга, и можем вообще из отеля не выходить. Я не собиралась уезжать и хочу танцевать! Отвези меня обратно! — заявляет она с вызовом немного заплетающимся языком.

Сканирую красивое лицо прищуренным взглядом, останавливаясь на приоткрытых губах. Всего секунда отделяет меня от того, чтобы впиться в них. Нет, скорее вгрызться. Эта девчонка нежности не вызывает. Будит какие-то животные инстинкты. За которые я не в ответе. Больше не в ответе…

— Я пытался держаться, честно, — тихо говорю, не сводя с нее глаз.

— В смысле...

— В прямом. — За затылок притягиваю Антонину к себе и целую, чувствуя, как зверюга внутри срывается с цепи.

Не так я представлял наш первый поцелуй и уж точно не хотел с ходу показывать диковинке свою темную сторону. Но именно это сейчас и делаю. Последние оковы слетают с моего зверя, и, обхватив Антонину за ягодицы, я сажаю ее на себя, углубляя поцелуй.

Она сладко стонет и бормочет что-то на русском, когда я освобождаю ее губы из плена и веду языком дорожку от шеи к груди. В это мгновение я похож на одичалого и голодного хищника, который дорвался до своей добычи.

— Я... Я… — Тоня сжимает руками мои плечи до ощутимой боли. — Ты переходишь все границы... — Задыхается и трется о член промежностью. — Но как же это приятно, — вдруг слетает с ее языка. — Хочу еще…

Смысл услышанного не сразу добирается до поплывшего сознания, но когда доходит, я прекращаю терзать шею диковинки. Чуть отстраняюсь и смотрю в ее огромные растерянные глаза.

— Ну-ка повтори.

— Ты отвратительный и бесцеремонный грубиян. — Она облизывает припухшие от поцелуев губы и опять вжимается в мою эрекцию. — Но это очень приятно. Сложно себя контролировать. Хочу, чтобы ты еще так сделал…

Мысленно я имею ее прямо в такси. Выдержка на волоске. Ведь очевидно, что диковинка не притворяется сейчас.

— Осмелела? — Веду руками вверх, к ее груди, и сжимаю округлые полушария.