Непорочная - Слава Доронина (2024)

Тоня спит в той же позе, в которой оставил ее вчера на кровати. Выглядит беззащитной и уязвимой. Что я там говорил, нежности она у меня не вызывает? В такие моменты еще как.

Убираю темную прядь волос с ее лба и бужу. Ноль отклика. Сажусь рядом и опять зову:

— Тоня...

— Хочу спать. Уйди, — бормочет она и тянется за одеялом.

Я приношу из ванной стакан воды и силой заставляю диковинку сесть.

— Всю выпей. Не хватало еще обезвоживания.

Она смотрит на меня отрешенно. Опускает глаза на стакан в моей руке. Молча выпивает воду и снова падает на подушку.

Пьянь.

Оставляю Антонину досыпать и возвращаюсь в гостиную. Телефон на столе подает признаки жизни.

— Да, — отвечаю я.

— На связи, — хрипло произносит Дан.

— Машину к одиннадцати пригонишь?

— А ключи я где возьму?

— На такси заедешь за ними в отель. Не тупи.

— Принято, — завершает он разговор.

До одиннадцати еще хренова туча времени. Я переодеваюсь и решаю провести пару часов в спортзале. После тренировки завтракаю и погружаюсь в работу, отвечая на важные сообщения. Незадолго до прихода Дана опять заглядываю в спальню Антонины.

Она встала, и судя по ее растрепанному виду, только что. Слегка пошатываясь, стоит у зеркала и ватным диском вытирает потекший макияж.

Все два часа, пока я вымещал дурь на турниках и дорожке, словно стирают из памяти. В мыслях вновь одно: трахать диковинку.

— Ты меня смущаешь, — заметив, что я наблюдаю за ней, лепечет она. — Выйди.

— После вчерашнего это я должен говорить про смущение.

Антонина замирает. Наши глаза встречаются в зеркале.

— А что было вчера? — Она бледнеет.

Блядь, неужели собирается разыгрывать сцену, будто не помнит, что было вчера? Ведь не до такой же степени налакалась. Хотя учитывая все, что было…

— Пятно крови на постели не натолкнуло ни на какие мысли?

В это мгновение я жалею, что не позаботился о такой детали заранее. Вишневый сок, который я недавно допил, отлично бы подошел.

— Н… нет. — Тоня опускает глаза и задумчиво прикусывает губу. — Ты бы не стал, правда?..

Многозначительно молчу.

— Нет… — говорит она еще тише и с раскаянием в голосе. — Я вчера выпила лишнего, но точно помню, что секса не было. У меня ничего не болит...

— Внутрь не было. — Подхожу ближе, не в силах сдержать улыбку. Останавливаюсь сзади.

Антонина заметно напрягается, краснеет и начинает паниковать.

— Ты красиво кончаешь. Смотрел бы на тебя вечность, когда ты в экстазе.

Она смущается, но почти сразу же берет себя в руки.

— Мне нужно в душ, и сегодня я на работу не пойду. С такой больной головой ни одного кода не написать правильно. А по поводу вчерашнего… — В голосе Тони появляются нотки невозмутимости. — Карета превратилась в тыкву. Причем в буквальном смысле. — Ткнув пальцем в свое отражение, она как ни в чем не бывало продолжает вытирать тушь под глазами.

— Выходной? Почему бы и нет. Можем себе позволить. — Я кладу руки ей на талию и вжимаюсь в задницу Тони своей непроходящей эрекцией.

Диковинка тут же бледнеет, хотя мгновение назад была похожа на румяный кусок пирога.

— Можем? — переспрашивает она и шумно сглатывает.

— Да. Остаемся сегодня в номере. Вдвоем.

Я резко поворачиваю Антонину к себе лицом, и, когда замечаю мурашки на ее теле, самого будто током прошибает.

14 глава

Я пытаюсь оттолкнуть Леона, но ничего не выходит. Окутывает тревогой. Она пробирается в каждый уголочек души, даже самый потаенный.

За год, что живу одна, я так и не научилась себя контролировать и порой остро реагирую на всякого рода изменения. А еще по пятам преследует страх перед неотвратимыми событиями. И ведь их действительно не предотвратить!

Как можно хотеть человека и одновременно его ненавидеть?