Адриано - Оливия Торн

Кажется, что дьявол только что расположился рядом с нами…

Но Адриано сохраняет спокойствие.

— Синьор Меццасальма, я полагаю.

— Именно так. — У мужчины сицилийский акцент, который делает его глубокий голос еще более зловещим. — Ну что? Вот и я. Вы разбрасывали по городу хлебные крошки, умоляя меня пойти по вашему следу. Визит к Гильярдо здесь… Поход к Валентино там…

Старик делает паузу и смотрит на меня.

— Кстати, прекрасное платье. У вас безупречный вкус.

По моей коже ползут мурашки, когда он единственным глазом окидывает мое тело.

Не потому, что он смотрит на меня развратно…

Но как будто я являюсь вещью. Предметом.

Он снова поворачивается к Адриано.

— А у вас, синьор Розолини, должно быть, бесконечные ресурсы.

— Почему, потому что я купил ей красивое платье?

— Нет, потому что вы привели с собой столько мужчин, готовых умереть. — Меццасальма небрежным жестом обводит комнату. — Трое у кухни, двое у уборных, пятеро, расставленных через равные промежутки. Не говоря уже о снайпере на крыше на востоке.

Сердце колотится в груди.

Он точно определяет каждого из людей Адриано в ресторане…

И я полагаю, что он прав и в отношении Ларса.

Меццасальма улыбается.

— Швед, не так ли? Тот, с которым твой брат подружился в тюрьме? Скажите, я у него на прицеле? Если да, то ты можешь приказать ему отступить.

— И почему же? — спрашивает Адриано.

— Потому что у меня есть своя команда в оливковых рощах возле вашего дома. Насколько я знаю, мои снайперы держат вашу семью на прицеле.

У меня перехватывает дыхание.

Мои родители!

Алессандра…

По лицу Адриано пробегает легкая тень, но в остальном он держит свои эмоции под контролем.

— Окна пуленепробиваемые.

Старик вытаскивает из куртки пачку сигарет и достает одну. Прикуривая от зажигалки, он говорит.

— Тогда мне придется просто сжечь дом, как это было с Агрелла, не так ли? Мои люди смогут перестрелять их, когда они попытаются сбежать.

Меццасальма делает длинную затяжку, затем выпускает дым.

— Кстати, тот секретный туннель, который использовал Турок, когда взял в заложники вашу невестку? У меня есть люди, которые ждут вашу семью и там.

Я смутно помню, что Алессандра что-то рассказывала мне о тайном проходе.

Но я вижу, что эта новость поражает Адриано, как удар в живот.

— Откуда ты знаешь о Турке? — спрашивает он.

— Я знаю о многих вещах.

— Зачем тогда рассказывать? Зачем выдавать свое преимущество?

— Чтобы ты задумался: если это то, что я готов раскрыть… какие еще карты могут быть у меня в рукаве?

Я кашляю, когда дым от его сигареты доходит до меня.

Его высокомерие — его абсолютная уверенность в себе раздражает меня настолько, что я делаю большую глупость.

— Здесь запрещено курить, — сердито произношу я.

Адриано смотрит на меня с предупреждением в глазах — но уже поздно.

Старик смотрит на меня с весельем.

— Дорогая моя… Я получаю все, что хочу, где бы я ни был… или кто-то умирает. Иногда умирает много людей.

Волосы на моем затылке встают дыбом, когда он смотрит на меня и снова затягивается сигаретой.

Адриано пытается вернуть внимание Меццасальма.

— Зачем ты пришел сюда? Только для того, чтобы угрожать?

Это работает. Старик снова поворачивается к нему.

— Я полагал, что мы ведем переговоры. Ты доставил то, что мне нужно…

Меццасальма жестом указывает на меня, и у меня по позвоночнику пробегает холодок.

— … а теперь я узнаю, что нужно тебе. Так… что это?

— Это не переговоры, — говорит Адриано.

— Все можно купить, если предложение достаточно хорошее. А если это не переговоры, то каков был ваш план? Я полагаю, вы рассчитывали, что я не появлюсь, и что — ваши люди и мои люди вступят в перестрелку? Вы захватываете одного, пытаете его, и он выдает мое местоположение?