— Увлечен? — взвился молодой человек. — Это называется «увлечен»? Я, кроме как о тебе, последнее время ни о чем думать не могу. Вся жизнь свелась к ожиданию твоего звонка. А стоит тебе позвонить, так и существование вроде смысл обретает и уже ждешь приговора — придешь или нет. Увлечен, — он горестно усмехнулся.

Она провела рукой по его волосам, он тут же схватил ее запястье и прижал к губам.

— Лиза, девочка моя, — зашептал, — я так люблю тебя.

Лиза откинулась на спинку дивана и ощутила, как тело расслабляется. Смежила веки и лениво подумала: пусть все катится, как катится. Она не стала открывать глаз, когда почувствовала губы Венгра на своих губах, шее. Позволила ему расстегнуть кофточку и очнулась, только когда он стал стягивать с нее юбку.

— Что ты делаешь? — зашептала в ужасе. — Прекрати немедленно.

— Тихо, тихо, — шепотом ответил пылкий поклонник. — Если хочешь, я свет погашу.

Он перегнулся, и как-то в один миг стало очень темно. Лиза распахнула глаза и ничего не увидела, зато вскоре почувствовала, что юбку с нее Венгр уже снял и теперь целует ее живот и грудь. Она начала задыхаться.

— Перестань, перестань сейчас же, — никак не могла заговорить громко, все время шептала.

— Сейчас, сейчас, — отозвался Венгр.

Что сейчас? Что сейчас? Лиза поняла, что лежит на диване уже совершенно голая и что Дима наконец оставил ее в покое.

— Ты где? — она попыталась нашарить свою одежду.

— Я здесь, здесь, — он очутился рядом, рука девушки ткнулась в его тело…

— Ты что, разделся?

— Не бойся, я буду очень нежным. — Он протянул руки, прижал испуганную Лизу к себе, начал гладить.

Та, не зная, куда деть свои руки, и вообще не представляя, что делать, сосредоточилась на одном: постараться как можно меньше касаться Венгра, особенно того места, которое явилось источником ее сегодняшних неприятностей. Потом снова заговорила:

— Послушай. Остановись. Не надо: Я не хочу.

— Почему? Почему? — спрашивал Венгр, подминая ее под себя.

— Я не люблю тебя. Я не хочу тебя. Отпусти же меня, наконец! — Лиза попыталась сопротивляться, но было поздно. Длинное тело нежеланного партнера надежно притискивало ее к дивану.

— Сейчас, сейчас, — бормотал он, жарко дыша в ухо.

О Господи, и что Катька в этом нашла хорошего, думала Лиза, испытывая боль и омерзение. Гадко, отвратительно, и подумать только, ради этого люди сходят с ума…

Когда Венгр отпал от нее, бормоча слова благодарности и любви, Лиза, не проронив ни слова, встала, взяла одежду, прошла в ванную. Долго стояла под душем, отмывая тело чужим мылом. Когда вернулась в комнату, то обнаружила, что Венгр и не думал вставать, только накрылся пледом. Торшер снова горел.

— Лиза, — радостно позвал он. — Давай выпьем. Я так счастлив. Иди ко мне. Зачем ты оделась?

— Я ухожу, — сухо ответила она. — И думаю, что мы больше никогда не увидимся.

Не желая видеть его оторопевшего лица, быстро повернулась и вылетела из квартиры. До метро она почти бежала, — казалось, что ее преследует отчаянный вопль, которым Венгр огласил тихий московский дворик:

— Лиза! Вернись!

12