Солнце в зените - Виктория Холт

'Мой господин...мой друг...Эдвард', - воскликнул Уильям, - 'Так я не ошибся. Есть что-то...'

Эдвард проронил: 'Гастингс, ты работал против меня'.

'Никогда', - перебил Уильям.

'Мне было тяжело поверить, что ты так поступил', - начал король.

Гастингс ударился в страстный монолог. 'Мой господин, мой властелин, разве я не служил вам постоянно изо всех моих сил? Разве я не оставался с вами...всегда...в поражении, как и в победе? Мы вместе оказались в изгнании...мы вместе переживали приключения, как в женских постелях, так и на поле брани. Эдвард, вы не можете всерьез поверить, что я когда-либо замышлял причинить вам вред'.

'Должен тебе признаться, я не верил...на протяжение долгого времени...я отказывался'.

'Скажите мне, в чем меня обвиняют'.

Эдвард произнес: 'Тебе известно, у меня есть враги. Мой собственный брат...Полагаю, ты находишься с Кларенсом в дружеских отношениях'.

'Мой господин, я нахожусь с вашим братом в таких же добрых отношениях, как и вы...но лишь потому, что он - ваш брат. Других причин для этого нет. Прошу вас, ответьте, кто автор вынесенных против меня обвинений'.

'Некто, когда-то тебе служивший, но больше не состоящий в твоем штате'.

'Обиженные слуги, мой господин?'

'Именно. Но...' Эдвард взглянул на Гастингса сузившимися глазами. Он увидел все случившееся чрезвычайно ясно. Король понял, кто выдвинул против Гастингса обвинения. Лорд Риверс и королева. По причине Кале. Внутренне Эдвард расхохотался, пытаясь вспомнить, что Елизавета сказала об Уильяме...конечно же, ничего определенного. Она была слишком умна. Однако, с помощью Риверса, сумела посеять в его мозгу зерна недоверия по отношению к лучшему другу.

Монарх вспоминал совершенные ими вместе подвиги, проведенные веселые вечера, дни, полные приключений. И вдруг осознал, - наветы на его старого друга ложны, Эдвард почувствовал, - каким мукам подвергал того в течение последних недель.

Елизавета и слова в адрес Гастингса не вымолвила, но, стоило упомянуть его имя, тонко ссылалась на предательство Уорвика и Кларенса, зная, речи об этой паре заставляют мужа вспомнить, как они ему изменили, и насколько Эдвард был изумлен их способностью к подобному коварству.

Она отличалась умом, его любимая Елизавета. И превосходно королю подходила. Такая спокойная, такая загадочная, такая всегда восхитительная...Но Елизавета знала, - ей никогда не следует пытаться убедить Эдварда или повлиять на выносимые им решения...открытым образом. Королева могла действовать личными тайными методами. Иногда он задумывался о Десмонде, чьи комментарии о разводе оказались восприняты столь спокойно. Но сказанные им слова оказали тлетворное воздействие, к тому же, как произошло, что Десмонда чересчур быстро отправили на казнь?

Эдвард не желал слишком глубоко задумываться об этом случае. Данные мысли были ему неприятны. Также неприятно воспринимались рассуждения о предательстве Гастингса. Чтобы Гастингс предал его! Он позволил себя убедить. Но с этим покончено. Каждый, - Елизавета, Риверс, любой из Вудвиллов должны уяснить, - решения принимаются королем. Только король говорит: 'Так будет или - так не будет'.

Пусть стараются, если хотят, но разрешить им добиться своего - нельзя.

'Уильям', - произнес Эдвард. 'Я хорошо тебя знаю. Ты всегда являлся для меня добрым другом. Остался ли ты им теперь? Просто ответь мне'.

'Мой господин и король, я клянусь всем, что для меня свято, - я никогда не изменял своей вам верности. Внушающие противоположное слухи - клевета, зло...и не имеют никаких оснований в действительности'.

Монарх взглянул на друга и произнес: 'Я верю тебе, Уильям. Давай забудем об этом наговоре. Будем вместе, как обычно, и я молю Господа, пусть так останется навсегда'.

Гастингс упал на колени и поцеловал королю ладонь.

Эдвард рассмеялся. 'Поднимайся, глупец', - велел он. 'Разве я тебе уже не объяснил, что на коленях ты смотришься потешно?'