Бог Ярости - Рина Кент

Лэндон поворачивает голову в мою сторону, демонстрируя свою гнусную ухмылку. Несмотря на то, что у него есть общие черты с Брэном, Лэндон более сдержанный и гораздо более отвратительный. Если бы не одинаковые черты лица, никто бы не подумал, что они родные братья. Если Брэн за закрытыми дверями спокоен и гребаный мудак, то Лэндон ведет себя как мудак открыто. Антагонистичный и совершенно неуправляемый.

Я до сих пор не простил ему похищение Килла, даже если мой кузен позволил это сделать, чтобы сохранить отношения с Глин.

— Не вижу здесь твоего имени, здоровяк, — говорит он с той же ухмылкой, и единственная причина, по которой я не бью его по лицу, — это то, что оно зеркально отражает лицо Брэна.

Терпеть не могу этого гребаного парня.

— Лэн? — появляется Брэн, выглядя ничуть не взволнованным. Как будто он не вывел меня из себя минуту назад.

Он осторожно опускается на свое место, не сводя глаз со своего претенциозного брата.

— Что ты здесь делаешь?

— Я услышал, что вы с Глин проводите время вместе, и решил присоединиться. Не думал, что здесь будет нежелательная компания.

— Следи за своим языком, — проворчал Килл, и Глин надавила на его руку, словно не позволяя ему ударить ее брата, который определенно заслуживает того, чтобы его отправили на Луну с дыркой в чертовом лице.

— Брэн, братишка, — Лэндон обхватывает его за плечи. — Почему ты сидел рядом с Николаем? Глупость может быть заразной, знаешь ли.

Этот чертов…

Прежде чем я успеваю пнуть его, Брэн его отталкивает.

— Это грубо. Извинись, Лэн.

— Я? Извиниться? — он разражается смехом. — Отлично, Брэн. Ты невероятно забавный.

— Я извиняюсь от имени моего брата, — говорит он, едва взглянув на меня.

Господи. Он гребаный мудак, клянусь. Я бросаю на него взгляд, и он, как трус, опускает глаза, прерывая зрительный контакт.

— Что здесь происходит? — Лэн щелкает пальцами у меня перед носом. — Эй, ты. Убери глаза от моего брата, пока я тебя не вырубил.

— Лэн! — Глин кричит.

Брэн поднимает голову, и от страха, который я вижу в его взгляде, мне становится дурно.

Его так пугает мысль о том, что кто-то может узнать о нас, что кажется, будто его вот-вот стошнит.

— Я ухожу отсюда, — объявляю я и ухожу, не оглядываясь.

Да пошли они все. Начиная с Брэндона, мать его, Кинга.

Я возвращаюсь в особняк, а затем отправляюсь на своем Харлее прокатиться вдоль берега моря. Но ни воздух, ни вибрация мотоцикла не улучшают моего настроения.

Через полчаса я паркуюсь на берегу и достаю телефон.

Нахожу сообщение от проклоятия моего гребаного существования.

Брэн:Спасибо и извини.

Ублюдок.

Николай:За что?

Брэн:За то, как Лэн разговаривал с тобой. Спасибо, что ушел и не стал конфликтовать с ним.

Послушай, мне кажется, он что-то подозревает.

Николай:И что?

Брэн:Мне лучше пока держаться подальше от пентхауса.

Николай:Типичный Брэндон. Убегать при первых признаках опасности — это, похоже, твой стиль поведения.

Брэн:Ты не знаешь Лэна. Он как собака. Если он придет и будет вынюхивать, то узнает все.

Николай:И это такая трагедия?

Брэн:Николай, пожалуйста. Не делай этого.

Николай:Знаешь что? А я это сделаю. У меня нет времени на бесхребетных, нерешительных мудаков. Я не твоя игрушка и не твоя шлюха.

Брэн:И что это должно значить?

Николай:Найди себе другую игрушку. С нами покончено.

О, подожди. Мы никогда ничем и не были. Удали мой номер.

Глава 21

Брэндон

Я никогда не был зависим от чего-либо, поэтому не понимал, насколько болезненно переживать ломку.

Прошло две недели с тех пор, как Николай сообщил мне по смс, что между нами все кончено. А я все еще не избавился от всплесков одиночества.

Прошло две недели, а мне становится все хуже, а не лучше.