Адриан Моул: Дикие годы - Таунсенд Сьюзан "Сью"

Прошу тебя – поговори со мной о наших отношениях. Я не способен инициировать дискуссию. Могу только сказать тебе, что я тебя люблю. Я знаю, что между нами что-то не так, но не знаю, как к этому вопросу подойти.

С любовью, навсегда твой

Адриан.

Ранним вечером Бьянка была очень добра со мной. Она заверила: в том, что касается ее чувств ко мне, ничего не изменилось. Вот только говорила со мной по телефону – из Лестера. Она хочет задержаться еще на денек – помочь моей матери.

Вернувшись с работы в 11.30 вечера, я перечитал свою записку, оставленную на столе, затем порвал ее и швырнул в унитаз. Потребовалось три полных смыва, чтобы она исчезла без следа.

Вторник, 18 февраля

Вчера вечером я очень устал, но заснуть не смог, поэтому встал, оделся и пошел прогуляться. Сохо никогда не спит. Оно существует для таких, как я: одиноких, томящихся от любви, для аутсайдеров. Вернувшись домой, читал «Униженных и оскорбленных» Достоевского.

Среда, 19 февраля

Нельзя сказать, что боги улыбаются нашему семейству. Миссис Беллинхэм уволила папашу и дала ему пинка из своей постели. Она пришла в ярость, когда открылось, что он толкал ее системы сигнализации за полцены в пабах для всякого плебса. Отец опять поселился у бабушки. Я узнал об этом только потому, что бабушка позвонила мне на работу и пожаловалась, что мама должна ей пятьдесят фунтов еще с прошлого декабря. А бабушке сейчас нужны деньги, потому что она собирается в июне в Египет с «Вечно молодыми», а на следующей неделе ей платить задаток.

Я напомнил бабушке, что у нее имеются значительные сбережения на срочном вкладе. Неужели она не может снять пятьдесят фунтов? Бабушка, в свою очередь, указала мне на то, что банк следует уведомлять за месяц до снятия с такого вклада. Она сказала:

– Я пока не готова терять свой высокий процент.

Я небрежно поинтересовался, не видела ли она Бьянку. Она небрежно ответила, что видела Бьянку с Маффетом на верхней площадке двадцать девятого автобуса, направлявшегося в центр города. Несколько подробностей она тоже сообщила. Они смеялись. Бьянка держала в руках букет фрезий (ее любимые цветы). А Маффет выглядел «счастливее, чем когда-либо вообще». В трубке раздался лязг, когда бабушка наклонилась в своем кресле:

– Ведь Эйнштейн тут не нужен, чтобы все понять, правда, парень?

Спасибо, бабуля – лестерская версия мисс мать-ее-за-ноги Марпл.

Четверг, 20 февраля

Я опасаюсь самого худшего. Бьянка до сих пор в Лестере. Сегодня утром я получил брошюру от организации, которая называется «Институт Факсос». Они предлагают мне холистические каникулы на греческом острове Факсос, куда входят курсы творческого письма, мастерские сновидения, обретение собственного голоса и управление стрессами. На одной фотографии изображены счастливые загорелые отдыхающие, которые поглощают какой-то зеленый корм за длинными столами под голубыми небесами. После пристального рассмотрения снимка при помощи увеличительного стекла выяснилось, что корм состоит из латука и кабачков, куда намешано немного сыра. На столах располагались бутылки ренины, вазы с цветами и крупно нарубленные буханки хлеба.

Другая картинка являла пляж, сосновую рощу и жилье, состоящее из бамбуковых хижин, разбросанных по склону холма. На вид – истинная идиллия. Я перевернул страницу и увидел, что писательские курсы две первые недели апреля «координирует» Анджела Хакер, романистка, драматург и телевизионная знаменитость. Я не читал ее книг и не видел ни одной пьесы, но наблюдал ее в телевизионной программе «В замочную скважину». Дом у нее, конечно, изящный, но в тот момент меня поразило потрясающее количество алкоголя: бутылки стояли в каждой комнате. Комик Ллойд Гроссман, помню, даже отпустил какую-то шуточку насчет «подливки для гуся». Публика в студии хохотала до одури.