Адриан Моул: Дикие годы - Таунсенд Сьюзан "Сью"

Я со вздохом закрыл брошюру. Две недели на Факсосе, в беседах о моем романе с Анджелой Хакер, – это, конечно, рай, но мне этот рай не по карману. Мои резервы в Строительном кооперативе истощаются. Осталась последняя тысяча.

Суббота, 22 февраля

В обеденный перерыв Бьянка позвонила в ресторан и сказала, что едет завтра поездом в 7.30 утра и прибудет на вокзал Сент-Панкрас примерно в 9.00. Голос у нее звучал странно. Я спросил, не болит ли у нее горло. Она ответила, что «пришлось много разговаривать». Все фибры моей души рвутся к ней, а особенно те из них, что располагаются в области чресел.

Воскресенье, 23 февраля

Когда поезд подошел, я уже стоял на перроне и увидел, как Бьянка выскакивает из вагона. Я кинулся к ней, протягивая букетик бледно-желтых нарциссов, купленных в киоске возле станции подземки на Оксфорд-стрит Но тут, к моему удивлению, на платформу шагнул Мартин Маффет с двумя большими чемоданами. Он поставил их на перрон и обхватил одной рукой Бьянку за худенькие плечи.

Бьянка сказала:

– Прости меня, Адриан.

Маффет добавил:

– И меня.

Если совсем честно, то я не знал, что им ответить.

Я повернулся, оставив двух инженеров стоять под инженерным чудом вокзала Сент-Панкрас, и пешком отправился обратно на Олд-Комптон-стрит. Не помню, что стало с нарциссами, – когда я пришел домой, букетика у меня в руках не было.

Понедельник, 24 февраля

Глава двадцать четыре

ЗАБВЕНИЕ

Джейк натянул шланг на выхлопную трубу и тщательно проверил соединение. Затем просунул другой конец шланга в заднее окно машины. Долгим последним взглядом обвел великолепную панораму Озерного края, что расстилалась под его ногами.

– Как восхитительна жизнь, – сказал он громко, обращаясь к ветру. Нарциссы вокруг него согласно закивали головками. Джейк вытащил из дорожного несессера портативную электробритву и начал бриться. Он всегда был не лишен тщеславия, а потому особенно хотелось, чтобы и труп его выглядел хорошо. Щетина летела по ветру и становилась единым с Землей. Джейк плеснул в лицо «Одержимость» – его любимый лосьон после бритья. Завершив туалет, он сел в машину и завел двигатель.

Пока выхлопные газы наполняли кабину, Джейк размышлял о прожитой жизни. Он побывал на четырех континентах и уложил в свою постель нескольких прекраснейших женщин мира. Он завоевал для Англии «Урну с прахом».[62] Он покорил Эверест спиной вперед и отыскал бесспорный исток Нила. Никто не смог бы утверждать, что жизнь его прошла безынтересно. Но без Регины, девушки, которую он любил, жить ему не хотелось. Пока Джейк проваливался в забытье, стрелка на указателе уровня бензина дрогнула на нуле. Что же закончится у Джейка раньше – запас воздуха или запас топлива?...

Вторник, 25 февраля

Собрал в кулак все мужество и позвонил маме. Ответил отец. Сказал, что переехал жить к матери «на временной основе», пока она не оправится от шока, который получила в результате романа Бьянки/Маффета. Очевидно, она слишком больна и не может вставать с постели и присматривать за Рози.

Отец спросил, как это воспринял я.

Я ответил:

– О, я... я прекрасно. – И тут большие жирные слезы заструились у меня по щекам прямо в электронное нутро трубки телефона. Отец все время повторял:

– Ну ничего, ничего, парнишка. Ничего, ничего, не плачь, парнишка, – таким нежным голосом, которого я у него никогда не помнил.

Шеф-повар Роберто подошел и встал рядом. Он вытирал мне слезы фартуком. В конце концов, пообещав не пропадать надолго, я попрощался с папой. Все эти годы я считал его никчемным придурком, но теперь вижу, как я его недооценивал.

Вернувшись в комнату, я обнаружил, что Бьянка вывезла все свои личные вещи, включая фотопортрет Айзембара Кингдома Брунела.

Среда, 26 февраля