Тривейн - Ладлэм Роберт (1995)

Такси остановилось у бара: рядом с ним стояли корзины с морскими водорослями и валялись большущие рыболовные сети.

— Вот здесь и начинается Рыбацкая пристань, мистер. И тянется отсюда вдоль побережья, на север... Может, вас отвезти куда-нибудь? Например, в «Маджио»?

— Нет, благодарю, я выйду здесь...

Викарсон расплатился, вылез из машины, и в нос ему ударил крепкий запах рыбы. Интересно, здесь всегда так пахло? Улыбнувшись самому себе, Сэм двинулся вдоль улицы, с интересом разглядывая окрестности. Тут было на что посмотреть: стилизованные ресторанчики и такие же бары — «с атмосферой», рыболовные шхуны и лодки, качавшиеся на легкой волне у стапелей, развешанные всюду сети. Он словно увидел перед собой огромный каталог о морском рыболовстве, подготовленный весьма компетентной в этом деле торговой палатой.

Два часа обещали быть весьма занимательными.

Он заглянул в несколько магазинов, шутки ради послал кое-кому из друзей почтовые открытки с жуткими сценами, купил Тривейну и Алану Мартину два маленьких, в три дюйма, электрических фонаря, сделанных в виде акул: стоило нажать на спинной плавник, как в пасти зажигалась лампочка.

Затем он прошел на самый конец пирса, чтобы посмотреть на рыбацкие суденышки вблизи. Возвращаясь, несколько раз останавливался взглянуть на живописное зрелище: как команды выгружают улов. Сети были полны рыбы самой различной формы и различной окраски. Поражали рыбьи глаза: широко открытые и пустые, уже познавшие смерть...

Взглянув на часы, Сэм увидел, что уже четверть пятого. Такси должно прийти минут через двадцать, поскольку перед встречей у Тривейна он хотел принять душ. Значит, впереди целых пятнадцать минут, он успеет что-нибудь выпить. Он зайдет в бар у самой воды: это тоже входило в программу.

Все просчитав, Викарсон наконец оторвал взгляд от часов и сразу заметил двух работяг, не сводивших с него глаз. Они, правда, тут же отвернулись, оживленно о чем-то беседуя. Сэм подумал и понял, почему они «засветились»: он повернулся слишком резко, стараясь, чтобы циферблат оказался в тени — яркое сан-францисское солнце мешало...

Тут было над чем призадуматься. Хотя, может, это лишь игра воображения, вызванная постоянными напоминаниями Тривейна?

Группа девочек-скаутов в сопровождении целой толпы взрослых собралась у входа на пирс. Подбадриваемые собственным хохотом и отеческими наставлениями старших, девочки явно собирались взять пирс штурмом. Вот они двинулись вперед, и туристы расступились, пропуская их.

Викарсон буквально нырнул в эту группу и под подозрительными взглядами родителей добрался до выхода. От улицы его отделяли каких-то десять ярдов. Он резко свернул направо и смешался с толпой.

Через два квартала увидел кафе с интригующим названием «Напитки у бухты» и вошел. Бар имел форму лошадиной подковы и открывался в сторону главного входа, повторяя странные очертания самого строения. Да уж, действительно — «Напитки у бухты».

Викарсон сел посередине, чтобы видеть и северную часть доков, и улицу, заказал «Кулак рыболова» и стал размышлять, встретится ли снова со своими двумя преследователями.

Ждать пришлось недолго, правда, на этот раз парней оказалось трое: к тем двум присоединился здоровый толстяк, лет пятидесяти. Викарсон взглянул на него и чуть не выронил из рук стакан с коктейлем «Кулак рыболова»: он несомненно уже видел этого человека! Он прекрасно помнил, как они впервые встретились, — на площадке для гольфа, в трех тысячах миль отсюда, в Чеви-Чейз, штат Мэриленд. Именно этот самый парень той памятной ночью бросился на пьяного калифорнийского сенатора и повалил его наземь. Теперь, собственной персоной, он шел по Рыбацкой пристани к бару.

* * *