Европейцы - Джеймс Генри (1979)

– У нее не было ни малейших сомнений, что вы будете здесь, лишь бы повод представился, – не замедлила с ответом миссис Бригсток. – Если бы ваше письмо дошло, оно, быть может, подготовило бы меня к тому, что я найду вас здесь за чаем. И я, разумеется, сюда не поехала бы.

– В таком случае я очень рада, что письмо не дошло. Вам угодно, чтобы мистер Герет ушел? – спросила Фледа.

Миссис Бригсток посмотрела на Оуэна, соображая; на ее лице не отражалось ничего, разве только оно чуть сильнее порозовело.

– Мне угодно, чтобы он ушел со мной.

В ее тоне не слышалось никакой угрозы, но она очевидно знала, чего хотела. Оуэн ничего на это не сказал, и Фледа взглядом попросила его согласиться и тут же, боясь, что он заупрямится, тем самым еще больше обострив отношения, взяла на себя смелость заявить: она уверена, он будет только рад удовлетворить такое желание. Не успела она это вымолвить, как поняла, что ее слова произвели дурное впечатление – впечатление интимности: она ответила за него, словно была его женой. Миссис Бригсток, будто ничего и не заметила, продолжала обращаться к Фледе:

– Я очень давно его не видела… мне нужно сказать ему кое-что важное.

– У меня тоже есть кое-что важное, что мне нужно вам, миссис Бригсток, сказать! – вставил Оуэн и сразу взял шляпу, чтобы незамедлительно отправиться в путь.

Гостья тем временем повернулась к Фледе:

– Так что же миссис Герет намерена делать?

– Вы об этом пришли спросить меня? – не сдержалась Фледа.

– Об этом и кое о чем другом.

– Тогда вам лучше отпустить мистера Герета, а самой остаться и быть моей дорогой гостьей. С ним вы всегда сможете поговорить – когда только пожелаете, а ко мне вы пришли впервые.

Это, очевидно, возымело некое действие; миссис Бригсток явно заколебалась.

– Я не могу говорить с ним, когда я только пожелаю, – возразила миссис Бригсток, – он не только что у нас, даже поблизости целую неделю не появлялся. Но сюда меня привело несколько важных вещей.

– Нисколько они не важны, – к удивлению Фледы, вдруг заявил Оуэн.

На первых порах, когда миссис Бригсток изъявила желание уйти в его сопровождении, он никак на это не отреагировал; Фледа понимала, что в основе его поведения лежало инстинктивное желание постоять за нее, выглядеть не покинувшим ее рыцарем. Но тут ему пришло в голову, что оставить Фледу на расправу ее гостье хуже, чем ее покинуть.

– Позвольте мне сказать, миссис Бригсток, я, право, считаю, что вам нет никакой нужды докучать мисс Ветч. С ее стороны и так огромная любезность проявлять интерес к нам и нашей непристойной ссоре. Если вы об этом собирались говорить, так говорите со мной. – Мысль защитить Фледу, показать заботу о ней воспаляла его. – Она человек кристально честный, кто-кто, а я о ней расскажу! – заявил он с нервным смехом. – Пожалуйста, пойдемте и оставьте ее в покое.

При этих словах миссис Бригсток мгновенно оживилась; Фледа даже подумала, что она выглядит совсем не так, как обычно. Она стояла выпрямившись, вся ее фигура, все черты лица, за исключением рта, стянутого в маленький, плотно сжатый кружок, расширились. Фледа разрывалась надвое: глубоко внутри была радость, но в ее ситуации было куда сообразнее постараться не впасть в фамильярный тон, каким Оуэн обращался к даме, которая являлась, а возможно, еще и является его будущей тещей. И Фледа положила на запястье миссис Бригсток сдерживающую руку. Но миссис Бригсток уже поздравляла ее с таким замечательным защитником.

– Да он, право слово, говорит со мной так, будто я пришла сюда оскорблять!

Тут Фледа, обняв ее, рассмеялась и даже совершила подвиг – нежно ее поцеловала.

– Я нисколько не боюсь остаться с вами наедине и не боюсь, что вы разорвете меня на куски. Я отвечу на любой вопрос, какой вам заблагорассудится мне задать.

– Это я – тот, кому надлежит отвечать на вопросы миссис Бригсток, – вмешался Оуэн. – Я вполне готов, ничуть не меньше вас.