Срочно нужен гробовщик (Сборник) - Аллингем (Аллингхэм), Марджери (Марджори), Сэйерс Дороти Ли, Тэй Джозефина. (1992)

Должно быть, именно тогда возникла необыкновенная преданность Ричарда старшему брату. Ничем не поколебленная преданность, преданность на всю жизнь, которую учебники не только не отрицали, но, напротив, подчеркивали, стремясь придать больший вес морали. «До самой смерти Эдуарда он оставался его верным, преданным помощником, но замаячил призрак короны, и Ричард не сумел устоять перед искушением». Или как в хрестоматии: «Он был Эдуарду хорошим братом, но надежда стать королем разбудила в нем алчность и ожесточила сердце».

Грант покосился на портрет. Ошибается хрестоматия! Если и ожесточилось сердце Ричарда и он сделался способным на убийство, то алчность тут, скорее всего, ни при чем. А может, хрестоматия имеет в виду жажду власти? Возможно. Возможно.

Да, но ведь Ричард обладал всей полнотой власти, какую только мог пожелать смертный! И как брат короля, и благодаря богатству. Неужели этот коротенький шажок наверх был для него так важен, что ради него он мог убить детей любимого брата?

Все это очень странно.

Инспектор продолжал размышлять о Ричарде до прихода миссис Тинкер, которая принесла свежую пижаму и засыпала его новостями, почерпнутыми из заголовков газет. Миссис Тинкер никогда не прочитывала ни одной газетной заметки далее третьей строчки, разве что в статье шла речь об убийстве, тогда она читала все до словечка, а по пути домой, где ее ожидала готовка для мужа, покупала вечернюю газету.

Непроницаемой пеленой обволакивал Гранта ее голос: она рассказывала об убийстве в Йоркшире, об отравлении мышьяком, об эксгумации, — как вдруг на прикроватном столике заметила непрочитанную утреннюю газету. Речь ее внезапно оборвалась.

— Вы себя плохо чувствуете? — заботливо спросила она.

— Да нет, мне лучше, с чего вы, Тинк?

— Но вы даже не притронулись к сегодняшней газете! Так же было с моей племянницей незадолго до ее кончины. Ее перестало интересовать, что пишут в газетах.

— Не стоит беспокоиться. Я иду на поправку. Даже настроение улучшилось. А про газеты я забыл, потому что все утро читал историю. Вам приходилось слышать про принцев в Тауэре?

— Кто же про них не слышал!

— И вы знаете, что с ними произошло?

— Еще бы! Он придушил их подушкой во сне.

— Кто придушил?

— Изверг. Ричард Третий, их дядя. Во время болезни вредно думать о плохом. Лучше почитайте что-нибудь веселенькое.

— Вы очень спешите домой, Тинк? Может, найдете время ради меня пройтись по Сент-Мартинз?

— Времени у меня дополна. Хотите передать что-то мисс Хал-лард? Но она появится в театре не раньше шести.

— Да, я знаю. Оставьте ей записку, прочитает, когда придет.

Грант взял блокнот, карандаш и написал: «Ради всего святого, достань для меня экземпляр «Истории Ричарда III» Томаса Мора».

Он вырвал страницу, сложил записку и надписал имя Марты.

— Отдайте на служебном входе старому Сакстону. Он ей передаст.

— Если сумею туда протиснуться, там такие очереди в кассу, — сказала миссис Тинкер и добавила, пояснив: — Играют один и тот же спектакль, публика валит валом.