Время шло, и он уже больше не мог оставаться в одном положении. Мучительно – похоже, во время вчерашнего происшествия он застудил мышцы, и теперь они страшно болели – он поднялся и решил, что пора заняться хозяйством. Сама мысль о еде была ему отвратительна, но он сознавал, что уход за Синтией потребует от него сил.

Он покопался в шкафчиках на кухне и в холодильнике и обнаружил немного колбасы, банку консервированного супа и немного достаточно подвядшего салата. Желания готовить у него не было, поэтому он решил ограничиться консервированным супом. Он открыл банку, вылил ее в кастрюльку и добавил немного воды. Покипятив суп несколько минут, он снял его с огня, взял ложку и принялся есть прямо из кастрюльки, стоя. Суп показался ему похожим на вареную бумагу.

Он вернулся в спальню и уселся, приготовившись к бессрочному ожиданию. Но вскоре выяснилось, что его чувства по отношению к пище оказались гораздо серьезнее, чем намерения: через несколько минут подступила дурнота, он пулей метнулся в ванную, и его стошнило. Прополоскав рот, он вернулся в спальню бледный и ослабевший, но физически почувствовавший себя гораздо лучше.

За окном наступили сумерки. Он включил настольную лампу, заслонив ее так, чтобы яркий свет не мешал Синтии, и снова уселся на стул. Она по-прежнему была неподвижна.

Зазвонил телефон.

Звонок буквально вырвал его из объятий задумчивости. Он был настолько глубоко погружен в свои печальные мысли, что совсем забыл о существовании чего-либо еще. Он взял себя в руки и поднял трубку.

– Алло? Да, это Рэндалл.

– Мистер Рэндалл, у меня было время подумать, и я чувствую, что должен извиниться перед вами… и кое-что объяснить.

– Должны?.. А кто это?

– Это Джонатан Хог. Скажите, мистер Рэндалл, когда вы…

– Хог? Вы сказали – Хог?

– Да, мистер Рэндалл. Я хотел бы извиниться перед вами за свое вчерашнее поведение. Надеюсь, что миссис Рэндалл не обиделась…

К этому времени Рэндалл уже достаточно пришел в себя, чтобы ответить на вопрос. Он отпустил смачную тираду, изобилующую выражениями, которых любой частный детектив успевает нахвататься за годы общения с разного рода сомнительными личностями. Когда он закончил, на другом конце линии ахнули, а потом наступила мертвая тишина.

Но это никак не могло удовлетворить Рэндалла. Ему хотелось, чтобы Хог заговорил, чтобы он смог перебить его и продолжить тираду.

– Вы меня слушаете, Хог?

– Э-э-э-э… да.

– Тогда хотелось бы добавить вот что: может, вам и кажется, что подловить девушку в темном холле и напугать ее до смерти – отличная шутка, но лично я так не считаю. Я вовсе не собираюсь передавать вас в руки полиции… Боже упаси! Как только миссис Рэндалл станет лучше, я лично встречусь с вами, мистер Хог, – и да поможет вам Бог! Поверьте, его помощь вам не помешает.

После этого наступило длительное молчание, и Рэндаллу показалось, что его собеседник повесил трубку. Но, похоже, Хог просто собирался с мыслями.

– Мистер Рэндалл, все это, конечно, ужасно…

– Еще бы!

– У меня складывается впечатление, что, по вашему мнению, я напал на миссис Рэндалл и до смерти ее напугал.

– Вам лучше знать!

– Но я ничего не знаю. Честное слово! – Последовала пауза, а затем он неуверенно продолжал: – Это именно то, чего я боялся, мистер Рэндалл, боялся того, что именно это я могу обнаружить во время своих провалов в памяти, – боялся, что я могу совершать в эти периоды самые ужасные вещи. Но причинить вред миссис Рэндалл, которая была так добра ко мне… Это просто ужасно!

– И вы еще будете мне рассказывать!

Хог вздохнул, будто устал до изнеможения.

– Мистер Рэндалл!

Рэндалл не отвечал.

– Мистер Рэндалл… наверное, мне нет смысла дальше оправдываться. Имеет смысл сделать лишь одно: передать меня полиции.

– Что?