Исчезнувший фрегат - Хэммонд Иннес (1991)

Мне понадобилось несколько минут, чтобы пройти корабль от кормы к носу. Дело было не только в том, что идти было трудно, но я еще и постоянно останавливался, восхищенный тем, что видел. Думаю, его постройку следует отнести к началу девятнадцатого века, точно не позже первой четверти. Его верхняя палуба была почти сплошной, и, карабкаясь на борт, я заметил очертания батарейной палубы. Это был либо военный фрегат, либо корабль Ост-Индской компании, построенный по такому же образцу, и в этом случае директор Морского музея, видимо, был прав, полагая, что судно было построено Британской Ост-Индской компанией в Блэкуолле, неподалеку от военно-морского судостроительного завода.

Нос корабля подтверждал это предположение, поскольку 1830-е явились десятилетием, когда и военные, и коммерческие суда, и не только в Англии, стремились сделать быстрее и маневреннее. А это требовало увеличения площади парусов, в частности добавления их спереди и сзади, и спереди место для них находили за пределами носа.

Бушприт на этом корабле был огромен. Вместе с утлегарем он был, вероятно, почти такой же длины, как и мачты, и, будучи задран вверх под острым углом, поддерживался толстым канатом, закрепленным на фок-мачте. Оковки топа мачты остались тут под слоем льда и снега, но, пнув их носком ботинка, я обнаружил, что они не железные, а из какой-то пластмассы. Даже лапы якоря были не металлическими, а когда я перегнулся через борт посмотреть, осталось ли что-нибудь на мартин-гике, я смог рассмотреть сквозь ледяную глазурь лишь то, что и он, и оттяжки мартин-гика, которые препятствовали тянущим его вверх кливерам, также были изготовлены из синтетических материалов.

Я выпрямился с намерением посмотреть на вант-путенсы, вспомнив, что капитан Фредди говорил об установке антенн и электронного оборудования, когда мое внимание привлекло какое-то движение на льду внизу, под свисающим с носа толстым якорным канатом. Там, около борта, скрючившись, лежал человек, его ноги скрывала шуга, и сначала я принял его за брошенную кем-то куртку. Но потом я увидел тянущиеся к кораблю руки, голова в меховой шапке приподнялась, пальцы стали скрести крашеный черный борт. Тело сотрясла судорога, ноги конвульсивно распрямились.

То был Карлос. Я узнал его по одежде и позвал, но теперь его тело лежало неподвижно. Он, видимо, свалился через борт. Но высота тут была не более трех-четырех метров — недостаточно, чтобы разбиться насмерть.

— Что с тобой?

В пустынной тишине заледенелого корабля мой голос прозвучал как будто бы сам по себе.

— Карлос! Ты ранен? Что случилось?

Ни звука, ни движения в ответ. Тело молодого человека лежало там, будто мертвое. Выпрямившись, я стал звать Айана, направляясь к корме. Мой голос был все таким же одиноким и отстраненным, словно я сам был привидением на этом призрачном корабле.

Это меня насторожило. Нигде ни звука. Как будто я тут был единственной живой душой. А солнце сияло неестественно ярко в бирюзовом, почти зеленом небе. Бескрайний, хрустально искрящийся ледяной ландшафт просматривался до бесконечности.

— Айан!

В этом крике о помощи прозвучали панические нотки, и я, усилием воли заставив себя замолчать, двинулся к веревочной лестнице, поспешно спустился на лед и, обойдя корму корабля, направился к носовой части правого борта, туда, где лежало тело.

Он там и лежал, так, как я его видел последний раз, и это действительно был Карлос. Он не пошевелился с тех пор, его руки все так же тянулись к черной обшивке, а лицо уткнулось в лед.

— Что случилось?

Не дождавшись ответа, я наклонился и попробовал его перевернуть. Но его одежда здесь, в тени, уже успела примерзнуть ко льду. С усилием освободив его плечи, я повернул его голову. Глаза закрыты, кожа мертвенно-бледная, из угла его губ стекала струйка крови.

— Карлос! — Я потряс его плечо. — Ты меня слышишь?