Небо в алмазах - Барбара Картленд (2005)

– Он сказал, что даже заплатит за нас, чтобы мы смогли оставить дом на Ривьере.

Сильвия услышала об этом впервые, и сердце ее упало. Чем больше граф обещал, тем больше они теряли с ее отказом выйти за него.

Отец тем временем счастливо продолжал:

– Мне бы вполне хватило и замка Белэм, ты же знаешь. Граф сказал, что я смогу вернуться и спокойно жить здесь, когда закончится ремонт.

– Да, ремонт, – пробормотала Сильвия.

– Вы с ним, конечно, уедете в Баварию. – Уголки рта герцога опустились. – Не скажу, что я рад этому. Бавария – все равно что Восток: слишком далеко для моих старых косточек.

– Слишком далеко, – повторила дочь.

Нужно ему все рассказать сейчас, пока разговор не зашел слишком далеко. Нужно рассказать.

– Папа, – сказала девушка, взяв его за руку, – я должна что-то сказать вам.

– Да, милая? Это насчет твоего приданого, конечно. Но посмотри… посмотри сюда. На секундочку. Ты знаешь, что это за бумаги? Это чертежи и планы. Граф (спасибо доброму человеку!) попросил меня разобраться, что нужно ремонтировать в замке. Я с Томпкинсом прошелся по замку… Не смотри на меня так! Я недолго ходил: часик туда, часик сюда – но увидел достаточно. В архивах я нашел оригинальные поэтажные планы, можешь поверить?

Глаза герцога сияли от восторга. Давно уже Сильвия не видела его таким оживленным. Слова он произносил четко, руки не дрожали. Ему действительно стало лучше. Потому что жизнь стала налаживаться. Потому что его любимый замок Белэм будет спасен. Потому что его родовое имя не будет покрыто позором, и он не превратится в банкрота без гроша за душой.

Дочь медленно отпустила руку отца.

Это чудо произошло благодаря ее самопожертвованию. Как теперь отнять у него то, что она дала?

– Я… пойду к себе, папа, – сказала она, вставая.

– Что? Да, конечно. Ты, наверное, очень устала.

Сильвия кинула. Герцог опустил увеличительное стекло и посмотрел на нее.

– Ты здорова, моя девочка?

– Здорова, папа.

– И счастлива?

Сильвия подняла голову. После долгого молчания она кивнула.

– Да, папа.

Счастлива!

* * *

На следующее утро после бессонной ночи Сильвия пошла в конюшню проведать Колумбину.

Завидев Сильвию, Колумбина высунула голову над дверью стойла и радостно заржала.

Когда герцогиня столь поспешно увезла падчерицу из Фэррон Тауэрс, бедная Колумбина осталась там одна, и, поскольку Сильвия и герцогиня на следующий день уехали в Лондон, прошло больше двух недель, прежде чем Колумбина снова увидела молодую хозяйку.

Сильвия подошла к лошади и стала гладить ее бархатистую морду.

– Кто привел ее из Фэррон Тауэрс? – спросила она конюха.

Парень, подметавший стойло, остановился и оперся на метлу, которая была по высоте почти как он.

– Сам джентльмен и привел.

– Лорд Фэррон?

– Ага. Сам ехал на своей, а Колумбину за собой вел. У нее на голове розы были.

Сильвия удивленно подняла брови:

– Как это?

– Да под недоуздок были засунуты розовые розы. Я их в кувшин поставил вон там, видите?

Сильвия повернулась. У двери конюшни стоял кувшин с пожухлыми цветами. То были такие же розы, как и те, которые лорд Фэррон присылал ей в Фэррон Тауэрс.

– Завяли, – с грустью в голосе произнесла она.

– Верно, мисс. Совсем померли.

Юная леди слабо улыбнулась, и конюх снова стал мести.

Удрученная девушка медленно побрела обратно в замок. Услышав какой-то шум у парадной двери, она подняла голову. Там стояла карета Белэмов. Запряженные лошади исходили паром, Томпкинс, Джини и еще пара слуг снимали багаж с полки.

Герцогиня раздавала указания, придерживая одной рукой шляпку, которую грозил сорвать свежий ветер. Увидев Сильвию, она вскрикнула и поспешила к ней. Остановившись в каком-то дюйме от Сильвии, она впилась в нее внимательными зелеными глазами.

– Ну? – многозначительно произнесла она.