Пламенная роза Тюдоров - Бренди Пурди

Вот так, из окна обычного городского дома, я увидела Елизавету Тюдор в третий раз. Окруженную ликующей толпой, ее несли в великолепном золотом портшезе слуги в малиновых ливреях под звуки золотых фанфар и восхищенные крики жителей Лондона. На принцессе были роскошное платье из золотой парчи, расшитое витиеватым серебряным узором, и отороченная собольим мехом королевская накидка, а ее распущенные рыжие волосы были украшены сапфирами, рубинами и жемчугом. Люди плакали и кричали от радости, протягивая к ней руки, будто желая коснуться и обнять покрепче, некоторые даже прорывались за ограждение, чтобы преподнести ей скромные дары, которые она принимала с таким достоинством, словно к ее ногам складывали все драгоценности мира, по сравнению с которыми меркли и самоцветы, и роскошные меха.

Роберт был подле нее, одетый в достойный самого короля великолепный наряд из малинового бархата, отделанный мехом горностая. Он ехал на великолепном, черном как ночь жеребце, а позади него – как в тот день, когда он второпях уезжал в Хэтфилд, – вышагивала гордой, уверенной поступью белая кобыла, та самая белоснежная красавица, по крайней мере, так мне казалось с высоты окна моей опочивальни. Мой муж держался как настоящий король, ему не хватало лишь золотой короны, инкрустированной драгоценными камнями.

Я ни на миг не упускала его из виду, пока процессия медленно шествовала мимо дома, в котором я остановилась, а он ни на миг не сводил глаз с нее. Один раз он даже подъехал поближе к носилкам, взял ее руку и приник на миг губами к алебастровой коже. Меня охватил ужас, я чуть не лишилась чувств от волнения и, задыхаясь, ухватилась за подоконник. Судорожно пытаясь вдохнуть хоть чуточку воздуха, я цеплялась пальцами за холодный камень, боясь, что попросту вывалюсь из окна и рухну наземь, на дорогу, по которой должна была пройти королева, и мое хладное тело затопчут лошади. Я всем сердцем молилась о том, чтобы он вспомнил о своем обещании и послал мне воздушный поцелуй. Но он не вспомнил. Все его взгляды и поцелуи достались Елизавете, для меня же, его верной и любящей жены, у него не нашлось ничего. По сравнению с ней я была настоящим ничтожеством.

Все вокруг ликовали, кричали и пели о своей любви к Елизавете, благословляли ее, желали долгих лет жизни и благодарили Господа за то, что тот позволил ей взойти на трон, и одна только я искренне ненавидела эту женщину. Ей и так досталась любовь всего английского народа, так зачем ей еще и пылкие чувства Роберта? Мне ведь они куда как нужнее!

День, который должен был стать для нас началом новой жизни, стал днем краха всех моих надежд. Роберт более мне не принадлежал – теперь он был с другой, с той, с которой мне никогда не сравниться, чьи желания, приказы и капризы всегда будут превыше моих, и он станет выполнять их неукоснительно. Елизавета может подарить ему весь мир, исполнить его давнюю мечту, а я могла предложить ему лишь свою любовь, и ему этого было мало. Что есть моя любовь по сравнению с золотым соблазном королевской короны? Я знала ответ: ничто! Я всю ночь прождала его в опочивальне, не снимая своего чудного платья, расшитого серебром. Но он так и не пришел. На закате он, должно быть, веселился на пиру по случаю коронации, куда меня также не пригласили. Я представляла, как он сидит рядом с королевой и танцует с ней всю ночь напролет, обвивая руками ее талию и приподнимая над полом, когда музыканты играют вольту. Возможно, он даже осмелится коснуться губами шеи королевы, опуская ее и прижимая к себе до того момента, пока ее туфельки не коснутся пола.