Остров Итонго - Стефан Грабинский

– Вы обнаружили здесь кладовку? Чужая собственность – вещь неприкосновенная.

– Пожалуйста, не беспокойтесь. Я, подобно древнему мудрецу, все свое ношу с собой. У меня еще имеются запасы в моей охотничьей сумке. Поделимся ими, как и подобает товарищам по несчастью. У меня также осталось немного вина во фляге.

– Я вижу, вы должным образом приготовились к охоте.

– Пустяки. Взял кое-что на всякий случай.

И он начал раскладывать на подоконнике снедь.

– Хуже всего, что у нас нет ни стола, ни стульев.

– Я, кажется, видела в сенях что-то наподобие колоды для рубки поленьев.

– Да? Замечательно! Сейчас я ее прикачу.

Он выбежал в сени и при свете огня, узкой полоской проникающего через открытую дверь, начал искать в полумраке.

– Есть! – радостно крикнул он и притащил в комнату здоровенную дубовую колоду. – Стул имеется. Не желаете ли сесть?

– А как же вы?

– Позвольте мне разбить лагерь у ваших ног.

Он принес с подоконника провиант и растянулся на полу, опираясь плечом о колоду.

– Прошу вас, будьте так любезны, займитесь распределением продуктов питания. Только честно, очень вас прошу, – добавил он, заметив, что самые лучшие куски она предназначает ему. – У нас еще в резерве банка сардин. Сейчас открою.

При помощи ключа он завернул консервную крышку.

– Надо это запить вином.

Он передал ей пузатую, обшитую кожей флягу с прикрученным в виде пробки стаканчиком.

– Токай? – спросила она, осторожно наливая.

– Да.

– Великолепный! Сразу чувствуешь добрую, старую марку.

– И поэтому вы выпили только половину?

– Другую половину я оставила вам. Или вы брезгуете?

Она плутовски посмотрела ему в глаза.

Он выпил залпом остатки.

– Теперь я буду знать ваши мысли, – поддразнил он, глядя на ее красивое лицо. – Во всяком случае, так говорят, когда пьют из одного бокала.

Она тоже на него посмотрела.

– Вас так сильно интересуют мои мысли?

Он хотел что-то ответить, но она остановила его жестом руки.

– Ш-ш! Вы ничего не слышали – там, в сенях?

Он неохотно поднялся и стал прислушиваться.

– Вам показалось, – успокоил он ее через несколько секунд. – Это ветер гуляет вокруг дома.

– На всякий случай надо запереть входную дверь.

Он засунул в огонь кусок обломанной ветви, поджег ее и, освещая себе дорогу, вышел в сени. На дверях не было задвижек, а только обыкновенные, сильно уже заржавевшие завертки. Он вставил их на свои места и затянул. Потом вернулся в комнату.

– Можете быть спокойны. Ни одной живой души. Я запер двери.

Пани Ванда подбросила в огонь хвороста.

– Интересно, который сейчас час. Должно быть очень поздно, потому что я почувствовала огромную сонливость.

– Полночь наступила. Я постелю вам на полу свою куртку, а вместо подушки вам придется воспользоваться охапкой веток прикрытых вашей пелериной.

– А как же вы?

– Я буду спать, опершись об эту колоду и поддерживать домашний очаг.

– Приятная перспектива!

– Что поделаешь! Бывают ситуации и похуже. Мы ведь молоды.

Он взглянул на нее обожающим взглядом. На этот раз их разговор был прерван отчетливым звуком шагов. Кто-то ходил в сенях. Пани Ванда машинально схватила Кшепневского за руку.

– А теперь вы слышали?

– Слышал. Кто-то, видимо, перед нами вошел внутрь, спрятался в одной из комнат с другой стороны дома, а теперь ходит по сеням.

– Может, там хозяин этой развалюхи?

– В таком случае у него нет причин скрываться от нас и он смело мог бы войти сюда. Сейчас мы это выясним. Вы не будете против, если я выйду в сени? – спросил он, осторожно освобождая руку из ее судорожно сжатой ладони.

– Только, пожалуйста, не выходите из дома, мне не хотелось бы оставаться одной в этой комнате. Мне почему-то страшно. О! Вы слышали? Он все еще там ходит. Какая тяжелая, шаркающая походка…