Первые леди Рима - Фрейзенбрук Аннелиз

Это первое известное изображение одного члена римской имперской семьи, коронующего другого, не говоря уже о коронации сына матерью. Одежда Нерона говорит о нем, как о военном победителе, поэтому назначение Агриппины на роль хозяйки церемонии, награждающей его за воображаемые триумфы, удивляет и резко контрастирует с ее изображением в виде почтительной, держащей мужа за руку супруги рядом с Клавдием. Даже Ливии не отводили столь могущественную роль при изображении ее сына.[455]

Со дня, когда 16-летний Нерон вышел из имперского дворца, чтобы войска приветствовали его в качестве императора, Агриппине было позволено стоять в политической жизни Рима ближе к мужчинам, чем могла любая другая женщина до нее. Золотые и серебряные монеты, отчеканенные в 54 году, чтобы отметить восшествие Нерона, изображали профили императора и его матери направленными друг на друга, нос к носу Ниже были написаны слова «Agripp[ina] Aug[uata] divi Claud[ii] Neronis Caes[aris] mater» — «Агриппина Августа, мать божественного Клавдия Нерона Цезаря». Заметьте, что имя Агриппины стояло первым. Ни одной римской матери прежде не была оказана такая честь — в императорской генеалогии противопоставляться отцу. Тиберий, конечно, сам накладывал вето на подобные упоминания его родства с Ливией — но поза смотрящих друг на друга изображений тоже не дает понятия о старшинстве.[456]

Все эти изображения должны были продемонстрировать всем, кому Нерон был обязан своей коронацией. Весь первый год его правления Агриппина продвигалась и политически, и в личном плане, как совершенно равная сыну, его вездесущий компаньон в официально санкционированных изобразительных символах его власти. Она также постоянно присутствовала рядом с ним в расхожих анекдотах о его принципате, которые долго еще ходили в римском обществе после его падения. Говорили, что мать Нерона возлежит рядом с ним, когда они путешествуют в его носилках, пишет письма иностранным сановникам от его имени и вообще управляет делами империи за него.[457] Когда, по обычаю, личная охрана нового главнокомандующего спросила его, какой должен быть новый пароль с целью обеспечения безопасности дворца, Нерон выбрал слова optima mater, «лучшая из матерей».[458]

Сенат в свое время также оказал Агриппине необычайные почести, решив, что она имеет право на сопровождение двумя служащими, или ликторами, — на одного больше, чем у Ливии, которой был позволен только один ликтор в ее эскорте. Также Сенат издал декрет, что она становится официальной хранительницей культа божественного Клавдия — по ироническому контрасту с настойчивостью историков, утверждавших, что Агриппина приложила руку к его убийству.[459] Позже Агриппине доверили заложить на Целийском холме фундамент для храма, посвященного ее обожествленному мужу. По окончании работ он должен был стать одним из самых крупных храмовых комплексов в Риме, хотя имелись трудности с завершением: Нерон частично разрушил здание, но оно позднее было спасено будущим императором Веспасианом.[460]