Лесная герцогиня - Вилар Симона (1997)

– Ну и что из того? – не унималась Эмма. – Вы ведь не можете помочь мне. Вы уйдете, когда он вам прикажет. А я останусь здесь похороненной заживо. И как вы сможете жить после этого? Хотя что я спрашиваю? Смогли же вы уживаться с тем грузом преступлений, что хранили в себе столько времени. Сможете и теперь. Но знайте: пока я пленница горы – я денно и нощно буду проклинать вас и даже самого дьявола назову вашим именем!

Настоятель стонал, закрыв ладонями лицо.

– Я не могу тебе помочь, девочка. Иначе ты погубишь моего сына. Ты все расскажешь всем и особенно Эврару.

– Эврару? – не поняла Эмма.

– Да, да, ему. Он приехал в утро после Иоанновой ночи, когда всем стало ясно, что ты пропала. И он стал искать тебя. Он даже Видегунда в чем-то заподозрил, когда тот пришел исповедаться ко мне в Святой Губерт. Мне еле удалось отвлечь его от сына, и только, когда он собрал и повел людей искать тебя в лес, мы смогли уйти в гору. Ибо я хотел воочию убедиться, что с тобой ничего не случилось. И клянусь, Эмма, я надеюсь убедить Видегунда отпустить тебя. Если, конечно, ты пообещаешь мне скрыть тайну оборотня Арденн.

Эмма в упор глядела на настоятеля.

– А вы бы сами смогли вывести меня?

Он стер слезы дрожащей рукой. Стоял, отвернувшись, прикусив нижнюю губу, подбородок у него сильно дрожал.

– Если на то будет воля Всевышнего. Я незнаком с этими переходами, однако когда Видегунд вел меня, я считал каждый поворот пещеры. И мог бы попробовать.

– Мог? Да вы должны, просто обязаны! – Теперь она почти трясла его. – Вы поможете мне, Седулий. Я обещаю, что не разглашу тайну Видегунда, если он покинет эти места. Иначе Эврар сам поймет, в чем дело, и тогда вашему сыну несдобровать. Ведь Эврар – не то, что здешние дикие люди. Он всех видит насквозь.

Она была готова запугать Седулия. Готова была пообещать ему все, что угодно, только бы он вывел ее отсюда. Хотя бы попробовал, и она обещала, настаивала, доказывала, понимая, что другого шанса у нее может и не быть.

В конце концов настоятель уступил. Он зажег новый факел и нерешительно двинулся во мраке пещеры. Эмма ступала за ним как тень. Повороты, поблескивающие во мраке сталактиты, дважды они потревожили скопище летучих мышей, и те едва не загасили факел. Эмме было страшно. Она ненавидела мрак подземелий. Она любила солнце, ветер, жизнь… Только такой ненормальный, как Видегунд, мог восхищаться этим мраком.

– Отче, вы уверены, что мы верно идем? – порой спрашивала Эмма.

Он останавливался, что-то тихо считал. Потом двигался дальше. Одно было ясно – назад они уже не могут вернуться.

– Здесь! – вдруг воскликнул Седулий. – Хвала святому Губерту! Мы не ошиблись.

Он вдруг повернулся к Эмме. Она же вглядывалась в проход за его спиной, требовала идти дальше. Но он вдруг стал вновь напоминать ей про обещание не выдавать Видегунда. Конечно, его сын для него важнее всего. Она опять стала обещать. Да, о да, конечно. Она не забыла еще, как Видегунд притащил в усадьбу медведя, когда ее Герлок болела. И если Видегунд уйдет…

– Он уйдет, – согласился Седулий. – Я уговорю его. У меня еще есть власть над ним.

Эмма в этом сомневалась. Но сейчас главное – выбраться к людям. Ее злила задержка аббата.

Наконец он вывел ее через узкий проход к реке под горой. Эмма едва не заплакала от радости. Теперь она могла выбраться и сама. И она спешила. Узкий карниз вдоль стены был скользким от ила, но ее расширившиеся от темноты зрачки позволили разобрать, где удобнее ставить ногу, и она пробивалась вдоль воды, цепляясь за выступы. Седулий еле поспевал за ней. Свет его факела отражался от воды и лучистым сиянием ложился на свод гигантской каменной арки, к которой она стремилась. За ней будет обломок скалы, торчащий из воды. А дальше проход прямиком выведет ее в долину Белого Колодца.