Молот и «Грушевое дерево». Убийства в Рэтклиффе - Филлис Дороти Джеймс, Т. А. Критчли (1971)

«Уж не было ли корысти в назначении некоторых из магистратов на их посты? Разве мало тех, кого привлекла эта должность и которые не справляются с возложенными на них обязанностями?.. Можно с удовольствием констатировать, что есть такие полицейские магистраты, которые заслуживают высочайшего уважения, и в этой связи упомянуть мистера Аарона Грэма, которому поручена важная общественная служба надзора за рекой. Также активны и бдительны сыщики с Боу-стрит. Но что сказать о магистратах Шэдуэлла? Как охарактеризовать поведение людей, у которых недомыслие и безрассудство постоянно маскирует чудовищное забвение долга? Они то вопиют вместе с толпой и без разбора хватают каждого, у кого разодран сюртук и испачкана рубашка, то оставляют Уильямсу все необходимые средства, чтобы тот совершил самоубийство. Один этот факт больше, чем любые слова, говорит об их поведении. Теперь хорошо известно, что Уильямс не был ирландцем: не выявилось ни одного обстоятельства, которое бы подтверждало это предположение. Наоборот, все, что обнаружилось, свидетельствует, что он таковым не являлся. Но благодаря царящему предрассудку его превратили в ирландца – распустили слух и сами в него поверили. Из-за этого предрассудка пострадали семь несчастных ирландцев – их схватили, заподозрив только потому, что на них были грязные рубашки, допросили и, заставив перекреститься, всех вместе заперли в тесном подвале. Вечером послышался шум, и, видимо, не слабый, потому что магистраты поинтересовались его источником. “Ничего особенного, – ответили им. – Эти ужасные ирландцы вечно недовольны”. Но тем семи ирландцам – по крайней мере в тот момент – нечему было радоваться. Их бросили в тесную дыру, где не было ни одной кровати, чтобы прилечь, не дали ни куска хлеба, ни глотка воды. И как же поступили магистраты? Они, к счастью, опомнились и приказали полицейским: “Ради Бога, дайте этим людям хлеба с сыром. А потом приведите к нам. Мы извинимся перед ними за причиненное неудобство и отпустим”.