Курс любви - Ален де Боттон (2016)

Вот почему жаль, что так трудно найти непозорный и в то же время выигрышный способ признаться, насколько сильна в нас потребность в новом заверении. Даже после многих лет, прожитых вместе, остается барьер – нам страшно попросить доказательств существования взаимного желания. Но с годами возникает ужасное дополнительное осложнение: теперь мы допускаем, что подобное беспокойство не может существовать законно. Отсюда и искушение сделать вид, будто новое заверение – последнее, что у нас на уме. Мы вполне способны даже, как ни странно, вступить в связь на стороне, совершить акт предательства, лишь бы не произносить вслух вопрос: ты меня любишь? Измена – слишком часто просто-напросто наша попытка спасти свое лицо и статус, претворившись, что по-настоящему любимый нам не нужен. Это тяжкое свидетельство внешнего безразличия, которое мы сохраняем для того лица, которое воистину нас заботит (и кому мы это безразличие тайком адресуем). Мы впадаем в ужас от мысли, что наши истинные потребности будут обнаружены и что наша половина ненароком причинит нам боль.

Мы никогда не насытимся потребностью в любовных признаниях. Это проклятие! Причем ведут себя так не только люди неадекватные и слабые. Как раз наоборот! Отсутствие безопасности может быть даже особым признаком благополучия. Это означает, что мы не позволяем себе принимать других людей на веру, что мы остаемся вполне реалистами, чтобы понять: все способно доподлинно обернуться скверно и мы должны быть осмотрительны.

Становится очень поздно. У детей завтра с раннего утра занятия по плаванию. Рабих ждет, пока Кирстен закончит размышлять, в каком вузе в конечном итоге могли бы учиться Эстер с Уильямом, потом берет жену за руку. Он дает ей немного полежать недвижимо в его ладони, потом пожимает ее, и они принимаются целоваться. Он разводит и начинает гладить ее бедра. Лаская жену, скользит взглядом по тумбочке у кровати, на которую Кирстен поставила поздравление от Уильяма. «С Днем рожденя Мамочка», – написано на нем, а рядом нарисовано в высшей степени добродушное и улыбающееся солнышко. Перед глазами Рабиха встает шаловливое лицо Уильяма, а еще Кирстен, которая катает его на закорках по кухне (только на прошлой неделе она так делала), когда он после школы нарядился чародеем. Одной половине Рабиха очень сильно хочется преуспеть в соблазнении жены, ведь он желает этого так долго; зато другая половина не столь уверена, подходящее ли у него сейчас настроение, причины чего ему в точности понять трудно.

Хорошо известен тезис: люди, которые привлекают нас во взрослом возрасте, обладают несомненным сходством с людьми, которых мы больше всего любили в детстве. Возможно, нам импонирует в них определенное чувство юмора или особая выразительность, темперамент или эмоциональное расположение.

Все же есть одно, чем мы хотим заниматься с нашими взрослыми любимыми, что прежде было недоступно с нашими обнадеживающими ранними опекунами: мы стремимся к половой близости с теми самыми индивидами, кто в ключевом смысле напоминает нам о тех, о половой жизни с кем мы когда-то и не помышляли. Из этого следует, что успешные взаимоотношения (и половые прежде всего) зависят от умения отрешиться от чересчур живых ассоциаций между нашими возлюбленными и их теневыми родительскими архетипами. Нам необходимо (ненадолго) убедиться, что наши сексуальные чувства не путаются у нас безнадежно с чувствами к тем, кого мы нежно любим.