За час до рассвета. Время сорвать маски - Джулия Кеннер (2013)

Я даже не знаю, что сказать. Ужасно? Я вспоминаю, каким подавленным он был после снятия обвинений – а если фотографии увидит весь этот проклятый мир, это будет катастрофа. От одной этой мысли мне становится плохо. И я даже представить не могу, что чувствует Дэмиен – или что будет чувствовать, если фотографии опубликуют. Я шумно втягиваю воздух и пытаюсь зайти с другой стороны.

– Но они ведь не посмеют! Доказательства ведь опечатаны и подшиты в дело? Это же конфиденциальная информация? Что говорит Мейнард?

Я совершенно не разбираюсь в законодательстве, а в немецком – и подавно. Есть ли право у журналистов на ознакомление с уликами? Передаст ли суд фотографии, чтобы спасти собственную репутацию?

– Фогель занимается этим вопросом, и Чарльз остался в Мюнхене, чтобы ему помочь. Его прогноз оптимистичен, но еще рано говорить, чем все это закончится.

– Ясно.

Мне хочется сказать Дэмиену, что все будет хорошо, но я не могу заставить себя соврать. Потому что если фотографии опубликуют, он этого не переживет. Да, Дэмиен сильный, и я знаю, что он выкарабкается. Но как и те шрамы на моих ногах, эти воспоминания будут с ним повсюду. Часть его умрет, и ничто уже не будет как прежде.

– Прости, что сделал тебе больно, – говорит он, проводя кончиком пальца по моим губам.

Чуть приоткрыв рот, я втягиваю палец и провожу по нему языком.

– Не ты ли говорил мне, что боль и страсть идут рука об руку? – тихонько шепчу я.

Я вижу, как темнеют его глаза, и у меня перехватывает дух, когда он опрокидывает меня на узкую кровать. Желание горячей и тяжелой волной захлестывает меня с такой силой, что кружится голова. Дэмиен нужен мне – мне необходимо ощущать его руки на своей груди, чувствовать, как он прижимается ко мне всем телом. Его язык у меня во рту, его член внутри меня. Мне нужно чувствовать связь между нами, наслаждаться ею, тонуть в ней. Мне нужно чувствовать, что Дэмиен мой, а я – его, и так будет всегда.

Рукой он сжимает мои запястья, заведенные за голову. Его хватка крепка, и я морщусь от пронзающей меня боли, затем снова вскрикиваю, когда он резко стискивает мою грудь под тонкой блузкой.

– Тебе нравится?

– О да, Дэмиен, да!

Его губы смыкаются на моей груди, и он посасывает ее через футболку. Дэмиен наваливается на меня сверху, и я не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Губами Дэмиен скользит по теперь уже обнаженной груди. Берет один сосок в рот и сжимает с такой силой, что я выгибаюсь и кричу, когда он закусывает его, стискивая гораздо крепче, чем давешний серебряный зажим.

Дэмиен отстраняется, оттягивая сосок, и я изгибаюсь сильнее, страстно желая снова испытать это болезненно-приятное чувство.

– Скажи, что тебе нужно, – настойчиво требует он.

– Ты. Мне нужен ты.

– Проклятье, Ники, – рычит Дэмиен. – Я не об этом. Скажи, что тебе нужно.

И тут я понимаю: конечно же, он видел бокал, и понял, о чем я думала. Дэмиен знает, он всегда все знает.

– Мне нужен ты, – хрипло повторяю я. – Только ты. Я не собиралась этого делать, клянусь. Я лишь думала об этом, но не собиралась этого делать.

– Ох, детка… – Губы его сливаются с моими, и я ощущаю этот дикий, голодный поцелуй, такой горячий, что мы вот-вот расплавимся и растворимся в нем. Руки Дэмиена скользят по моему телу, и я извиваюсь от этих прикосновений, все чувства обострены до предела.

– Прости, – шепчет он. – Это моя вина, мне так жаль!

– Нет, ты не виноват. Ты даешь мне силу. Боже, Дэмиен, пожалуйста, – добавляю я, не в силах продолжать этот разговор, когда он меня обнимает. – Пожалуйста, ты нужен мне прямо сейчас.

– Ники! – Мое имя звучит, как гимн, когда его руки срывают шелковые трусики и пальцы Дэмиена погружаются в мое мокрое и горячее естество.