Шах-наме - Фирдоуси Хаким Абулькасим (1972)

Сбирал колючки — золото пожнешь.

Дорогу людям покажи с охотой,

Владей от тех сокровищ частью сотой».

Крестьянин, Дилафрузом наречен,

Был крепок, и вынослив, и силен.

Ему коня вручил глава вселенной,

Сказал: «Помчись, как ветер дерзновенный».

Стал светом мирозданья Дилафруз,

Пришел — вступил с победою в союз.

Отряд повел он по лугам, полянам,

Там счета нет ни овцам, ни баранам,

Верблюды землю давят тяжело,

И десять караванов — их число.

Коров двенадцать тысяч было дойных

И столько же быков, хвалы достойных.

Коней, верблюдов, — их не ведал мир,—

По двадцать тысяч насчитал дабир.

Степное солнце в их пыли погасло,

В корчагах глиняных — коровье масло,

Сыров, иным неведомых местам,

Верблюжьих вьюков триста тысяч там.

В горах и долах — овцы и бараны,

А горы, долы были безымянны.

Бихруз, богатства эти сосчитав,

Послал письмо властителю держав:

Он господу вознес хвалу сначала,

Чтоб длань его победу ниспослала,

Затем царя восславил: никогда

Пусть не приблизится к нему беда!

И написал: «О царь со светлым ликом,

Даришь ты радость малым и великим!

Скажи, где доброты твоей предел?

Причиною не будь недобрых дел!

Все в меру хорошо, — нет лучших истин,

О шах, так будь же в меру бескорыстен!

Тот Фаршидвард, что жизнь влачил в глуши,

Неведомый ни для одной души,

Чьего не знали темного прозванья

Ни в битве, ни во время пированья,

Что жил, и крохи малой не даря,

Не признавал ни бога, ни царя,—

Тоскует, с виду нищий, неприметный,

Меж тем его сокровища — несметны.

Шах, доброта твоя — как бы порок:

Прости, я слово резкое изрек!

Богатства отбери — и на три года

Получишь новую статью дохода.

Для описи добра — со всех концов

Мы пригласили счетчиков, писцов.

Их сгорбила тяжелая работа,

Но до сих пор не кончили подсчета!

Еще скажу: сокровища лежат

В земле — и больше этого стократ!

Сижу, с богатств я не спускаю глаза,

Жду, повелитель, твоего приказа,

Да будет вечен дней твоих поток,

Покуда есть основа и уток!»

Велел гонцу спуститься с гор в долину,

Послание доставить властелину.

Бахрам, прочтя письмо, почуял боль,

Слова упали на сердце, как соль.

В глазах блеснули слезы цвета крови,

Нахмурились воинственные брови.

Позвал дабира, чтоб исполнить долг.

Потребовал перо, китайский шелк.

Сперва восславил бога мирозданья,

Владыку счастья, господина знанья,

Зиждителя престолов и венцов,

Властителя царей и мудрецов.

Писал он: «Если бы всегда ко благу

Стремился я, то раскусил бы скрягу.

Хотя богач — не вор и не злодей,

Хотя к беде он не привел людей,

Он оказался бессердечным, черствым,

Не представал пред господом с покорством.

Он жил, умножить прибыли спеша,

А между тем на убыль шла душа.

В юдоли сей овца не лучше волка,

Равно от них нет никакого толка.

В земле зарытых жемчугов не счесть,—

Нельзя одеться в них, нельзя их съесть!

А мы ни стад, ни пашен, ни жемчужин