Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

Эта группа очень отличалась от армейских офицеров, которые проводили обыск в дублинском доме у Мод. Это были просто головорезы. Они разнесли прикладами старую дубовую дверь, прежде чем Маура успела ее открыть. Униформа их, если ее можно так назвать, состояла из грязных штанов цвета хаки и старых полицейских мундиров, настолько темно-синих, что они казались черными. «Черно-коричневые» живьем, так сказать. Все они были небриты, а также давно не мылись, судя по исходящему от них запаху. А еще они были немолоды.

«Мы – американцы», – повторяла я про себя.

Последний зашедший в дверь был одет лучше остальных. По крайней мере, у него хотя бы были глаженые штаны. Но лицо было нездорово одутловатым, а волосы засалены.

– Офицер… – обратился к нему мистер Дженсон.

– Не оскорбляйте меня. Я сержант.

«Черно-коричневые» засмеялись над этой шуткой.

– Но я действительно тут старший.

Мистер Дженсон предпринял вторую попытку:

– Послушайте, вы, вероятно, знаете, кто мы такие.

– О, конечно знаю. Вы янки, сующие нос не в свои дела.

– Но вам, возможно, неизвестно, что все мы являемся членами «Общества друзей», – продолжал он. – И мы против насилия.

– Хорошо вам, – отозвался сержант.

Один из бандитов, стоявший рядом с красиво украшенным зеркалом в прихожей, дулом своей винтовки с силой ударил в стекло. Оно разлетелось вдребезги, укрыв пол осколками.

– Это принадлежит Берриджам, – сказала Маура. – А он морской офицер.

– Какая жалость, крошка, – ответил тот.

Второй налетчик схватил Мауру за плечо и толкнул так, что она упала.

– А тебе лучше начать все убирать.

– Прекратите, что вы делаете? – обратилась я к сержанту. – Почему вы позволяете этим людям вести себя как дикари?

– Дикари? – переспросил он. – И кто это говорит? Американка?

Он захохотал так, что согнулся пополам.

– Молодец, хорошо сказано!

Он похлопал меня по спине. Больно.

– Погодите минутку, сэр, – снова начал Дженсон.

– Я же сказал – никаких «сэров». Я просто сержант, который делает свое дело.

Двое солдат подхватили резной деревянный стол в холле и начали выносить его на улицу.

– Пошевеливайтесь, ребята. Мы не можем торчать тут целый день, – покрикивал на них сержант.

Его люди хватали стулья, лампы и швыряли все это на лужайку перед домом. В открытое окно мы видели, как черно-коричневые обливают кучу мебели бензином.

Маура встала.

– Боже мой, это очень ценные старинные вещи, – сказала она мистеру Дженсону.

Но сержант посмеялся над ней.

– Раньше нужно было думать. Перед тем как развлекать у себя этих изменников, фенианская сучка.

Один из головорезов поджег мебель.

– Остановитесь! – попросила Маура, и сержант тут же замахнулся, чтобы ударить ее.

Я притянула Мауру к себе.

– Оставьте ее в покое.

– Ладно, – кивнул он, но при этом сжал руку в кулак. И быстро ударил меня в лицо. Кровь.

– Вы не имеете права! – возмутился мистер Дженсон.

– Имеем, – ответил сержант и с силой оттолкнул старика.

Остальные комитетчики до этого наблюдали за происходящим молча, но теперь самый молодой из них, мистер Смит, шагнул вперед.

– Вы должны заставить своих людей вести себя достойно, – сказал он.

Один из «черно-коричневых» ударил его в живот, и тот согнулся.

– Это какое-то безумие, – воскликнула я.

И сержант снова ударил меня в лицо. Из носа, из разбитых губ хлынула кровь. В голове у меня зазвенело.

Мистер Дженсон перевел дух.

– Мы квакеры, мирные люди, пацифисты. Однако я предупреждаю вас: все, что вы совершили здесь сегодня, будет отражено в нашем докладе. И вы будете наказаны.

– Не будем, – отмахнулся сержант. – Рядовой Эйвери, какой у нас приказ?

Рядовой начал декламировать:

– «Ни один человек не понесет наказания за то, что застрелил изменника».