Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Генри Райдер Хаггард (1885, 1887,1906)

Расположившись кое-как на камнях, мы промыли и перевязали наши ожоги жиром из разрезанного лебедя. У нас нашлось и масло для фонаря, но мы пожалели тратить его для этой цели. Осмотрев и немного починив лодку, мы поняли, что проголодались, да и на часах уже был полдень. Сев кругом, мы подкрепились жарким. Но я съел мало, потому что чувствовал себя разбитым и у меня сильно болела голова. Странный обед! Из-за царившего мрака мы едва видели пищу, которую подносили ко рту. Внезапно раздался шорох, и, оглянувшись, я увидел несколько дюжин огромных черных крабов, привлеченных, видимо, запахом мяса. Эти отвратительные существа, с блестящими глазами, очень длинными гибкими щупальцами и гигантскими клешнями, окружили нас со всех сторон. Пораженный этим зрелищем, я отпрянул, в то время как один из крабов вытянул свои огромные клешни и ущипнул ничего не подозревавшего капитана Гуда так сильно, что бедняга подскочил и разбудил стоголосое эхо. Другой огромный краб цапнул Альфонса за ногу. Только представьте вопящего Альфонса и ревущее вслед за ним эхо! Умслопогас ударил одного краба топором, и эхо повторило предсмертный визг этого существа на разные лады.

Из разных щелей тотчас вылезли сотни его приятелей и, словно кредиторы на банкрота, набросились на него, разорвав в клочья огромными клещами. Схватив первое, что попало нам под руку, — камни, мы убивали крабов, которых тут же пожирали их товарищи. Они пытались ущипнуть нас и слопать жаркое, а один огромный краб начал перемалывать лебедя. К нему присоединились другие чудовища: с визгом они делили добычу и вырывали ее друг у друга! Это было отвратительное зрелище в непроглядном мраке в сопровождении действовавшего на нервы эха. Мерзко было смотреть на крабов, в которых, казалось, воплотились все худшие человеческие страсти и желания. Эта сцена, по словам сэра Куртиса, могла бы служить богатым материалом для новой песни «Ада» Данте.

— Похоже, нам пора убираться отсюда, пока они не принялись за нас, — прошептал капитан Гуд.

Без промедления отвязав и столкнув в воду лодку, вокруг которой сотнями копошились твари, мы направились к середине реки, оставив позади себя остатки обеда и визжащую, беснующуюся массу чудовищ.

— Это и есть здешние дьяволы! — произнес Умслопогас с таким видом, словно решил наконец задачу, и я был готов согласиться с ним. Замечания Умслопогаса походили на удары его топора — всегда в точку.

— Что теперь делать? — спросил сэр Генри.

— Плыть! — ответил я, и мы продолжили путь.

Весь день и вечер мы плыли в темноте, едва различая берега, пока капитан Гуд не указал нам на звезду, появившуюся вправо от нас, за которой мы наблюдали с большим интересом. Внезапно звезда исчезла, и в воцарившемся мраке раздался знакомый рокочущий звук воды.

— Мы снова под землей! — вздохнул я, засветив фонарь.

Да, не оставалось сомнений, что над нами опять появился свод туннеля.

Ночь, полная опасностей и ужаса, тянулась бесконечно долго. Не стоит описывать все наши страхи, скажу только, что около полуночи мы наткнулись на отмель, кое-как обошли ее и поплыли дальше.

Так продолжалось до трех часов ночи. Сэр Генри, капитан Гуд и Альфонс спали, Умслопогас сидел на веслах, а я правил рулем, когда вдруг заметил, что стены туннеля расходятся. Зулус выругался под звук ломающихся веток дерева, как будто лодка протискивалась сквозь заросли. В следующий миг живительный воздух повеял мне в лицо, и я понял, что мы выбрались из туннеля и плывем по обычной воде. Я чувствовал, но не видел ничего, потому что нас окутывала непроницаемая темнота, которая бывает только перед рассветом. Я был счастлив, что мы оставили за собой подземную реку, вдыхал свежий воздух и ждал рассвета, вооружившись всем своим терпением.

Глава XI

Нахмуренный город