Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Генри Райдер Хаггард (1885, 1887,1906)

— Ах, Макумазан, — возразил он, — ты не должен сердиться на меня, потому что здесь мне не место! Я соскучился до смерти, соскучился пить, есть, спать и слушать про любовь! Мне не нравится жизнь в каменных домах, которая отнимает силу у человека и превращает его кровь в воду, а тело в жир. Я не люблю белые одежды изнеженных женщин, звуки труб и ястребиную охоту! Лишь когда мы дрались с мазаями в краале, я чувствовал себя живым, а здесь не с кем и драться. Я начинаю думать, что умру от скуки и никогда больше не подниму Инкози-каас!

Он взял топор и долго и печально смотрел на него.

— Ты жалуешься? Дятлу нужно дерево, чтобы долбить? — спросил я. — Ты хочешь крови? Стыдись, Умслопогас!

— Макумазан, я не жалею себя, и это честнее. Лучше убить человека в бою, чем высосать его кровь в купле, продаже и ростовщичестве, по обычаю белых людей! Много людей я убил в бою, и среди них были друзья, с которыми я охотно выкурил бы трубку. И я никому не побоюсь взглянуть в лицо. Ты — другое дело. У тебя своя дорога, у меня — своя! Каждый идет к своему народу, в свое родное место. Дикий бык хочет умереть в лесистой стране, так и я, Макумазан! Я груб и знаю это, и, когда кровь моя разгорячится, я не ведаю, что творю! Но здесь я тоскую. В сердце своем ты любишь меня, Макумазан, хотя я ничтожный туземец, зулус без крааля, бродяга и бедняк! И я люблю тебя, Макумазан, потому что мы много повидали вместе и что-то крепко связывает нас! Я все сказал!

Он взял табакерку, сделанную из старого медного патрона, и предложил мне табаку. С волнением я взял щепотку. Это правда, я был очень привязан к кровожадному дикарю! Трудно сказать, чем он привлекал меня, — быть может, его честность и прямота или удивительная ловкость и сила подкупали меня. Умслопогас был удивительным человеком. Откровенно говоря, среди всех дикарей, которых я знал, мне не встречалось ни одного, подобного Умслопогасу. Он был очень умен и в то же время наивен как дитя и обладал добрым сердцем. Во всяком случае, я очень любил его, хотя никогда не говорил ему этого.

— Да, старый волк! — ответил я. — Твоя любовь — странная вещь! Завтра ты мог бы раскроить мне череп, если бы я стал на твоей дороге!

— Ты говоришь правду, Макумазан, я сделал бы это по велению долга, но все равно не перестал бы любить тебя! Разве здесь можно драться, Макумазан? — продолжил он насмешливым тоном. — Мне кажется, что королевы просто сердятся друг на друга.

Я объяснил ему, что королевы серьезно поссорились из-за Инкубу, и растолковал положение дел.

— Значит, у нас будет война! — воскликнул он в восторге. — Женщины любят нанести последний удар и сказать последнее слово и, начав войну из-за любви, не знают пощады, как раненая буйволица! Женщины любят проливать кровь по своему желанию. Собственными глазами я дважды убедился в этом. О, Макумазан! Мы увидим, как будут гореть эти красивые дома, и услышим боевой клич на улице! Я не напрасно пришел сюда. Как ты думаешь, умеет этот народ сражаться?

В это время к нам подошел сэр Генри, а с другой стороны появился капитан Гуд, бледный, с кругами под глазами. Минуту Умслопогас смотрел на него, а затем поклонился ему.

— Инкоос приветствует тебя, Бугван! — воскликнул он. — Ты плохо выглядишь! Разве ты много охотился вчера? — не дожидаясь ответа, он подошел к Гуду. — Бугван, я хочу рассказать тебе историю об одной женщине.