Водоворот. Запальник. Малак - Питер Уоттс (2001, 2010, 2013)

В зеркале оно бы себя не узнало. Оно не говорит ни на одном языке, кроме языка электронов и логических элементов; не ведает, что означает «Азраил» [37], хоть именно такое слово и красуется на его собственном фюзеляже. Весьма ограничено понимает смысл тактических цветов (дружественный зеленый, нейтральный синий и враждебный красный), но не знает, какие чувства рождает восприятие цвета.

При этом оно никогда не перестает думать. И сейчас, укрепленное в слоте, без защитной брони и с обнаженными системами управления, оно ничем не может себе помочь. Произошедшие изменения отмечает согласно инструкции, после – высчитывает, что запуск дополнительного программного кода замедлит его реакцию на целых 430 миллисекунд. Оно прикидывает количество биотермалов, собравшихся вокруг него, вслушивается в издаваемый ими неразборчивый шум:

– [38]

– насердцаиумыдругмойнасердцаиумы-

Оно пересчитывает данные о потенциальной угрозе по десять раз за секунду, несмотря на то что локация отмечена как БЕЗОПАСНАЯ и все биотермалы светились зеленым.

И это не одержимость. Не паранойя. Просто такой у него код.

К убийствам оно тоже равнодушно. Его не бросает в погоню жажда острых ощущений, и когда оно уничтожает угрозы, то не испытывает облегчения. Порой оно дни напролет парит над пустыней, где ни в кого не надо стрелять – и не испытывает нетерпения из-за отсутствия целей. Порой – едва снимается с места, как воздух наполняется свистом самонаводящихся ракет, узкофокусированными лучами и криками сгорающих в пламени людей. Оно не придает значения всем этим звукам и не чувствует страха перед изобилием иконок угроз, расцветающих по всему файлу зоны.

– [39]

– Значитэтоздесь. мычтовсерьезсобираемсяэтосделать? —

Панели доступа скрываются под сошедшимися намертво листами брони. Обойма чутких датчиков погружается в сон. Новый план полета, воспринятый в одно мгновение, высвечивается на карте – и Азраил вдруг обретает новую цель.

Отброшены стыковочные скобы. Малак набирает высоту, оседлав два вихря-близнеца, но шум разгоняющихся двигателей не заглушает голос, дрейфующий на небезопасном канале:

– Точтонамнужно. убийцассовестью-

Включается форсаж, и Азраил воспаряет к небесам.

Он скользит в двадцати тысячах метров над землей, следуя к югу. Неравномерный рельеф растворяется вдали – внизу разворачивается шелковистый пейзаж с одиночными метками. Вблизи раскинулся населенный пункт: клоака из построек, фотосинтетических панелей и клубящейся пыли. Где-то там, внизу, есть цели, по которым можно стрелять. Скрытый лучами полуденного солнца, Азраил обозревает целевую область. Биотермалы самозабвенно двигаются вдоль насквозь пластифицированной улицы, их температура – ниже температуры окружающей среды, они темнеют, словно пятна на Солнце. Большая часть построек имеет нейтральные метки, но последнее обновление меняет класс четырех из них на НЕИЗВЕСТНО. А еще одно, пятое, прямоугольная коробка высотой шесть метров, официально ВРАЖДЕБНО. Азраил насчитывает в нем пятнадцать биотермалов, все – красные по умолчанию. Он целится…

…но огонь не открывает, отвлекается.

Странные новые задачи вдруг затребовали решения. Новые переменные требуют неизменности. Оказывается, в мире есть что-то еще, кроме скорости ветра, высоты и целеуказания, и расчетов требуют не только координаты цели и дальность стрельбы. Нейтральные синие метки – повсюду, и внезапно они стали что-то да значить.

Это неожиданно. Нейтралы порой – почти всегда – становятся врагами. Синий сменяется на красный, если стреляет по любой зеленой дружественной метке. Он становится красным, если атакует другого синего (хотя антагонистические взаимодействия с участием менее шести синих меток определялись как ВНУТРЕННИЕ КОНФЛИКТЫ и обычно игнорировались). Некомбатанты [40] пусть и считались нейтралами по умолчанию, но всегда были на полпути к враждебности.