Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа (2005)

— Любил, — признался он. — Однако мое сердце принадлежало Бора-Бора. Рапа Нуи — остров негостеприимный, продуваемый всеми ветрами. А народ там живет в страхе, потому что у них нет мира даже между собой. Каждый клан пытается устанавливать свои законы. Все охвачены ненавистью и злобой, а мой отец меня учил: ненависть в сердце — то же самое, что клопы в постели, тебе никогда не удается спокойно заснуть. Поэтому в один из вечеров я поклялся своей жене, что никому и никогда не выдам расположения их острова, и уехал.

— Но как?

— На своей пироге.

— Но ведь она была разбита!..

— Да, была, но я раздобыл смолы и свил канаты из волокон растения, которое они называют хуа-хуа. Первые дни я дрейфовал, законопачивая самые большие щели. Потом, когда убедился, что меня никто не ищет, я вернулся и спрятался на одном из островков, возвышавшемся на юго-востоке от Рапа Нуи. Там я провел месяц, заканчивая ремонт и запасаясь яйцами. Когда все было готово, я снова вышел в море и четыре месяца спустя высадился на Бора-Бора.

— Я очень хорошо помню день твоего возвращения, — тихо сказал человек-память, — и хорошо помню песню, которую пели в твою честь.

— Да полноте! — запротестовал Мити Матаи, разгадав его намерения. — Это выглядело слишком глупо! Не собираешься ли ты снова ее запеть?

— Почему бы и нет? — последовал ответ. — Тебе она не нравится, а вот мне нравилась всегда.

С лица толстяка исчезла вечная улыбочка, делавшая его похожим на кролика. Он покашлял, прочищая горло, и протяжным голосом запел:

— Герой возвратился! — кричит народ.

— Возвратился самый любимый сын

Бора-Бора.

— Герой возвратился! — кричит народ.

— Тот, кто победил ветер и победил море.

Умом награжден самим богом Тане,

А силу дал ему Таароа,

Мужество же взял он от бога Оро.

Смотрите, прибыл божий избранник!

Великий моряк, сын моряка!

— Герой возвращается! — кричит народ.

— Никогда на Бора-Бора не родится

подобный,

Кто был бы величественнее его

И превзошел в мореходстве.

В историю впишется имя героя,

А все орипо запомнят его на века:

Мити Матаи! Мити Матаи!

Смельчак, в одиночку победивший моря

и ветра.

— А мне она по-прежнему кажется глупой и в день, когда ты ее сочинил, тебе нужно было отрезать язык. — строго подвел итог капитан «Марара», встал на ноги и, хлопнув в ладони, привлек внимание окружающих. — А теперь настало время браться за весла.

Они гребли всю ночь.

И на следующую тоже.

И на третий день снова гребли.

И на девяностый.

Гребли до потери сознания, не замечая времени, взмах за взмахом — все дальше и дальше углублялись они в бескрайний и пустынный, незнакомый, самый глубокий на свете океан, наводящий страх даже на людей, родившихся с любовью в сердце к нему.

Время от времени, когда опускались плотные туманы или из туч начинал лить дождь, не долетающий до поверхности воды, Мити Матаи просил своих людей сохранять спокойствие и, взобравшись на переднюю мачту, долгими часами просиживал там, пристально наблюдая за водой, как бы пытаясь прочесть некое тайное послание.

— Зачем ты это делаешь? — спросил его Тапу Тетуануи, продолжавший пристально наблюдать за учителем.

— В такие темные ночи, — отвечал тот, — особенно когда идет дождь, иногда под водой можно увидеть медленно движущийся луч света. Это глубоководные волны, которые наталкиваются на риф и, откатившись от него, вызывают фосфоресцирующее свечение. Если мы обнаружим такой луч, нам будет достаточно последовать в противоположном направлении, чтобы добраться до земли.

— Мы что, заблудились?

— Больше, чем ты можешь себе представить, — согласился великий навигатор. — Если дела пойдут так и дальше, я вынужден буду бросить в воду поросенка, хотя такой способ мне не по душе.