Хельмут Ньютон. Автобиография - Хельмут Ньютон (2002)

Я никогда не был в Лондоне, никогда не был в Англии. Главным редактором журнала Vogue в то время была Одри Уизерс, очень милая дама и настоящая англичанка, носившая жемчужное ожерелье из одной нити, элегантную двойку [9] и все, что соответствовало статусу.

В первый день моего пребывания в Англии я находился на седьмом небе. Одно дело – работать для журнала Vogue в Австралии и совсем другое – прикоснуться, можно сказать, к Святому Граалю, к первоисточнику. «Боже мой! – твердил я себе. – Наконец-то я стал настоящим фотографом для Vogue!»

Эйфория продлилась недолго. В тот момент, когда мои первые снимки вышли из фотолаборатории, я понял, что у меня неважно на душе. Депрессия быстро одолела меня.

Мы обосновались в обшарпанной квартире на Эрлс-Корт-роуд. У нас было очень мало денег. Хотя сумма в тридцать фунтов в неделю выглядела привлекательно, на самом деле ее ни на что не хватало. Квартира находилась на четвертом этаже дома без лифта и вместе с Эрлс-Корт-роуд представляла собой одно из самых мрачных мест, какое мне приходилось видеть. Фотостудии на Голден-сквер тоже наводили тоску: пыльные, со старыми, рассохшимися дверями. Мне сказали, что под травянистым газоном на площади перед зданием похоронены люди, когда-то умершие от бубонной чумы. Это повлияло на мое восприятие этого места и на отношение к работе в Лондоне. Весь район за Пикадилли нагонял уныние и словно сошел со страниц романов Диккенса. В те дни в кварталах Вест-Энда процветала проституция. На окнах табачных лавок висели двусмысленные записки, оставленные проститутками, которые обитали главным образом в маленьких квартирах на Шеперд-Маркет. Эти рукописные рекламные объявления обещали «строгое английское образование», «уроки французского» и другие удовольствия и иногда для большей ясности сопровождались маленькими набросками. Больше всего мне нравилось объявление «Строгое английское образование: не жалеем палок» [10] ; оно как будто подводило итог сексуальной жизни в Лондоне.

Примерно в то же время в Лондон приехал молодой фотограф из Нью-Йорка. Алекс Либерман, главный художник американского издания журнала Vogue, прислал его для повышения квалификации. Фотографа звали Клод Вирджин, мы стали друзьями. Его фотографии были эротичными и отличались от всего, что до сих пор делали английские фотографы. Клод стал любимцем всех редакторов модных журналов. У него был свой особенный метод съемки. Он часто работал с женщиной-редактором Юнити Барнс, настоящей «скул-мэм» [11] , очень высокой и сухопарой. Однажды он отправился на Риджент-стрит фотографировать модель для модного журнала. Я рассказываю это со слов ассистента, который присутствовал на сеансе. Юнити стояла поблизости, а Клод, прикрепивший камеру к треноге, терся об нее, рассчитав момент своего оргазма с щелчком затвора и восклицанием: «О да! Да, да, да, да, вот оно!» Такие фокусы фотосъемки были шоком в 1957 году.

Фотографии Клода были действительно очень хороши. Я страдал от сравнения с ним, с восходящей звездой. Мои собственные фотографии были отвратительными и становились все хуже, скучнее и бездарнее – ничего похожего на снимки, которые я делал в Австралии. Редакторы задавали мне жару, но никто не предлагал помощи или совета.

...

«Визитные карточки» проституток