Посткапитализм. Путеводитель по нашему будущему - Пол Мейсон (2015)

Все передовые экономики пережили период ожесточенной классовой войны с конца 1960-х до середины 1970-х годов. Мы обратимся к примеру Италии, поскольку он лучше всего задокументирован, больше всего обсуждался, и именно Италия стала одной из первых стран, где были заложены основы понимания того, как нам действовать после поражения.

Италия: новый вид контроля

К 1967 году итальянское экономическое чудо переместило с бедного аграрного Юга в промышленные города Севера семнадцать миллионов рабочих. Вследствие того что государство строило недостаточное количество жилья, многие новые рабочие-мигранты спали по шесть-восемь человек в комнате, в обшарпанных квартирах, а коммунальные службы были перегружены. Зато у фабрик был современный дизайн и технологии мирового уровня, поэтому работа на них казалась заманчивой.

Реальные зарплаты выросли на 15 % в течение 1960-х годов[294]. Крупнейшие промышленные бренды вкладывали крупные средства в заводские столовые, спортивные и социальные клубы, благотворительные фонды и разработанную дизайнерами спецодежду. На уровне отраслей промышленности профсоюзы и руководство совместно договаривались о размерах зарплат, объемах продукции и условиях труда. Но на уровне заводов «правилом является абсолютизм управленцев», как отмечалось в одном исследовании[295].

Это сочетание растущих трудовых доходов и мрачных условий за пределами работы стало первым последствием бума. Вторым было увеличение числа студентов. К 1968 году оно достигло 450 тысяч – вдвое больше, чем десятилетием ранее. Большинство студентов были родом из рабочих семей, и денег у них не было. В университетах они обнаружили кучи бесполезных учебников и устаревшие правила. Историк Пол Гинсборг писал: «Решение открыть доступ к настолько неподходящей для этого университетской системе просто заложило в нее бомбу с часовым механизмом»[296]. Возможно, точнее всего было бы сравнить этот феномен с детонатором. Захваты студентами университетских помещений начались в конце 1967 года и вылились в уличные столкновения в следующем году. Одновременно началась волна забастовок рабочих, которая достигла кульминации «горячей осенью» 1969 года.

На заводах Pirelli в миланском квартале Бикокка бастующие рабочие создали «объединенный низовой комитет», полностью независимый от профсоюза. По мере того как низовой комитет расширялся, появлялись новые формы действий промышленных рабочих: последовательные часовые забастовки в разных цехах, сидячие забастовки, итальянские забастовки, предназначенные для снижения производительности, и стачки, распространявшиеся путем перехода змейкой из одного цеха в другой. Рабочий Fiat так описывал одну из них: «Мы выступили – нас было всего семь. К тому моменту, когда мы добрались до центрального офиса, где торчал весь персонал, нас уже было около семи тысяч!.. В следующий раз мы начнем с семи тысяч и дойдем до семидесяти тысяч, и тогда Fiat настанет конец»[297].

Итальянская компартия бросилась создавать местные переговорные комитеты, но на многих заводах рабочие отказались в них участвовать и выпроводили коммунистов, скандируя: «Мы все делегаты».

В баре рядом с расположенным в Турине заводом Mirafiore Fiat студенты открыли «рабоче-студенческую ассамблею». 3 июля 1969 года они вышли маршем с фабрики, протестуя против повышения арендной платы за жилье, и вступили в стычки с полицией, скандируя лозунг, в котором выразился новый подход: «Чего мы хотим? Всего!»

Левацкая группа «Лотта континуа» выразила то, что происходило по мнению самих бастующих: «Они медленно начинают освобождать себя. Они разрушают устоявшуюся власть на фабрике»[298].