Крик дьявола - Уилбур Смит (1968)

Во главе со сверкающим орлом на головном уборе Себастьяна, колонной по одному, они двинулись маршем мимо одиноко стоявшей на веранде грузной фигуры Флинна. На призыв Мохаммеда салютовать последовал энергичный, но нестройный ответ. Запутавшись в шпорах, Себастьян с трудом сохранил равновесие и доблестно проследовал дальше.

Прикрывая рукой глаза от ярких солнечных лучей, Флинн провожал взглядом маленькую колонну «бойцов», направлявшуюся долиной к Рувуме.

– Очень надеюсь, что на этот раз он ничего не испортит, – вслух произнес он без особой убежденности в голосе.

23

Как только бунгало скрылось из виду, Себастьян остановил свой «отряд». Усевшись в сторонке, он со вздохом облегчения снял с головы тяжелый металлический шлем, сменив его плетеным сомбреро, и стащил с уже ноющих ног сапоги со шпорами, нацепив вместо них кожаные сандалии. Протянув снятые предметы обмундирования своему личному носильщику, он поднялся и, старательно воспроизводя выученное на суахили, отдал приказ следовать дальше.

Мили через три пути по долине тропу пересекала речушка-ручей с крошечным водопадом. Это было тенистое место, где ветви деревьев тянулись друг к другу через узкий водный поток. Чистая прозрачная вода журчала и бурлила среди нагромождения покрытых лишайником валунов и затем белым кружевом в лучах солнца срывалась вниз с черного обрыва.

Остановившись на берегу, Себастьян пропустил группу вперед. Наблюдая за тем, как они, прыгая с валуна на валун и без труда балансируя со своим грузом, выбирались на дальний берег и скрывались в густом прибрежном кустарнике, он слушал их голоса, стихавшие по мере удаления. Он вдруг оказался в грустном одиночестве.

Инстинктивно обернувшись, Себастьян бросил взгляд на уходящую в сторону Лалапанзи долину, и внутренняя пустота усилила ощущение потерянности. Вспыхнувшее желание вернуться было настолько сильным, что Себастьян даже успел сделать по тропинке шаг назад, но затем опомнился.

Он продолжал стоять в нерешительности. Приглушенные густой растительностью, ленивым жужжанием насекомых, шелестом ветра в верхушках деревьев и журчанием падающей воды, голоса его людей были уже едва слышны.

Сзади раздался легкий шорох, и он тут же обернулся. Роза стояла возле него, падавшие на нее сквозь листву золотистые солнечные лучи придавали появлению девушки нечто сказочное.

– Я хотела подарить тебе что-нибудь на память, – нежно произнесла она. – Но так ничего и не придумала. – Сделав шаг вперед, она потянулась к нему и поцеловала.

24

Себастьян Олдсмит переправлялся через Рувуму в состоянии мечтательного благодушия по отношению ко всему человечеству.

В связи с этим Мохаммед был серьезно обеспокоен. Он заподозрил, что у Себастьяна мог начаться рецидив малярии, и внимательно следил за появлением новых симптомов.

Когда возглавлявший колонну аскари и носильщиков Мохаммед добрался до места переправы через Рувуму, он еще не знал, что Себастьян потерялся. Взяв с собой двух вооруженных аскари, он в жутком отчаянии поспешил сквозь колючий кустарник и обломки скал назад по тропе, уже готовый в любой момент наткнуться на львиный прайд, рычащий возле недоеденных останков Себастьяна. Они дошли почти до водопада и тут увидели Себастьяна, легким шагом бредущего им навстречу с выражением бесконечно счастливой отрешенности, озарявшей классические черты его лица. Его роскошная форма была слегка помята, на коленях и локтях красовались свежие зеленые травяные пятна, а к дорогой ткани пристали опавшие листья и травинки. Исходя из этого Мохаммед сделал вывод, что Себастьян либо упал, либо прилег из-за плохого самочувствия.

– Манали! – встревоженно воскликнул Мохаммед. – Ты хорошо себя чувствуешь?

– Лучше не придумаешь – в жизни не чувствовал себя лучше, – заверил его Себастьян.

– Ты где-то валялся, – с упреком заметил Мохаммед.