Ложь без спасения - Шарлотта Линк (2009)

– Чтобы я изменила свою жизнь, – произнесла Катрин, и безнадежность, прозвучавшая в ее голосе, выдавала то, что она прекрасно знала: одной только продажей квартиры этого не добиться. А помимо этого у нее было слишком мало возможностей, чтобы достичь подлинной смены образа жизни. – Пора.

На какое-то мгновение Анри охватила паника. Что она, черт побери, собиралась сделать? И как это связано с тем вопросом, что она перед этим задала? «Надин вернется – сюда?»

Она что, хотела… Неужели она считала?..

Но уже в следующий момент кузина избавила его от напрашивающейся пугающей картины.

– Я уезжаю, – заявила она.

– Уезжаешь?

– Да, уезжаю. Куда-нибудь. Может быть, в Нормандию, в ту деревню, где жила наша тетушка. По крайней мере…

– Да? – Тут до Анри дошло, как односложно и глупо воспринимались его постоянные «почему?», «что?», «-уехать?» и «да?», однако по какой-то причине в настоящий момент он был не в состоянии составить какую-либо разумную фразу.

– По крайней мере там я не чувствую себя такой потерянной: я часто бывала в той деревне, и какое-то представление о тамошней жизни у меня уже есть. Я довольно хорошо знаю священника, и несколько подружек нашей тетушки, возможно, еще помнят меня, и я… ну, в общем, не буду совсем уж одинока.

Катрин прикусила губу – ведь ей так же, как и Анри, было ясно, что подругам их тетушки, если они вообще еще живы, сейчас должно быть около девяноста лет, и они, конечно же, не те люди, с которыми обычно дружат женщины немногим за тридцать.

– Ах, Катрин, – беспомощно произнес Анри.

Но уже в следующее мгновение ему стало очень стыдно, поскольку его переполнило чувство бесконечного облегчения, и он ощутил себя непорядочным, хладнокровным и эгоистичным. Зато свободным! Свободным от этой толстой и страшной женщины, обиженной жизнью, которая прилипла к нему с тех пор, как он себя помнил, и которую не смел стряхнуть с себя, потому что у нее, кроме него, никого не было. Конечно же, она была преданной и трудолюбивой, и всегда прибегала на помощь, когда бы он ни позвал ее, но взамен требовала внимания, общения и возможности принадлежать ему. Надин испытывала к ней так мало симпатии – разве это не было вполне понятным? Какой бы жене это понравилось – выйти замуж не просто за мужчину, а в каком-то смысле за мужчину вместе с его кузиной?

В этот момент Анри словно сбросил пелену с глаз и понял, что это Катрин была помехой в его браке с Надин, что это она была виновата во всем, что у них не сложилось. Зато ее отступление означало большой шанс для нового начала их с Надин совместной жизни.

– Катрин, – произнес Анри, надеясь, что кузина не сможет прочитать то, что появилось в его глазах, – ты действительно хочешь это сделать?

Мишо оглядела его с таким своеобразным холодом во взгляде, какого Анри еще никогда в ней не замечал, и он догадался, что она прекрасно понимала, что в нем происходило. Его чувство стыда еще больше усилилось, но и чувство надежды тоже.

– Я абсолютно уверена в том, что сделаю так, – ответила Катрин. – А какие еще возможности у меня есть? Так называемая жизнь, которую я здесь веду, – это не жизнь. Это жалкое существование, одинокое и пустое; ну а теперь, после всего, что здесь произошло, – еще и безнадежное. Ты никогда не расстанешься с Надин, а я не могу больше терпеть это и жить рядом с тобой. Ты знаешь, я всегда тосковала по тебе, но то, что гонит меня сейчас отсюда, – это не ужасная тоска по тебе, от которой я никогда не смогу избавиться, а боль, с которой мне приходится видеть, как мужчина, значащий для меня все, держится за женщину, которая… – Она прикусила губу и не договорила фразу, прекрасно зная, что ее кузен по-прежнему не допускает дурного высказывания о Надин. – Не стоит нам больше об этом говорить, – добавила Катрин. – Тебе прекрасно известны мои мысли и чувства.