Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

Добровольная массовая мобилизация была основана на продуманной инфраструктуре со своими врачами и медсестрами, работающими на перевязочных пунктах и в полевых госпиталях. Местные священники служили военными капелланами. Профессиональные токари и слесари стали оружейниками. Они мастерили огнеметы и свои собственные автоматы «молния» по образу и подобию английского пистолета-пулемета «стен». Другие подпольные мастерские изготавливали гранаты из консервных банок и самодельной взрывчатки, а чаще всего из неразорвавшихся немецких снарядов и бомб. Горячую пищу обеспечивали бывшие рестораны, работающие как полевые кухни. Отдел пропаганды напечатал листовки и выпуски новостей «Информационный бюллетень» и «Польская Республика». Они расклеили по всему городу плакаты с призывом: «Одна пуля – один немец!». Восставшие имели собственное радио, которое продолжало вещание до самого конца, до 2 октября, несмотря на все усилия немцев уничтожить его.

Молодые женщины переносили раненых на носилках. Мальчики, слишком молодые, чтобы воевать, были добровольными связными. Видели, как 9-летний мальчишка взобрался на немецкий танк и бросил внутрь гранату. При виде этого и немцы, и поляки застыли от изумления. «Когда он спрыгнул, – писал очевидец, – то отбежал к подъезду и расплакался». Дух захватывало от храбрости и готовности к самопожертвованию молодых.

4 августа Сталин неохотно согласился встретиться с делегацией польского правительства в изгнании. Премьер-министр Станислав Миколайчик провел встречу не лучшим образом, но это не имело никакого значения, так как в любом случае никак не повлияло бы на исход. Сталин четко настаивал на одном: следует вести переговоры с зависимым от Советов Польским комитетом национального освобождения (ПКНО). Он уже дал указание, чтобы будущее ручное правительство Польши переправили на польскую территорию в обозе Красной Армии. Члены ПКНО разместились в Люблине и стали известны на Западе как «люблинские поляки» в противовес «лондонским полякам».

ПКНО, естественно, принял сталинскую границу по линии Молотова-Риббентропа, которая приблизительно совпадала с линией Керзона, названной так по имени английского министра иностранных дел, предложившего ее в 1919 г. «Люблинских поляков» плотно контролировали Николай Александрович Булганин (тогда член Военного совета Первого Белорусского фронта) и комиссар госбезопасности Иван Серов – в 1939 г. он курировал по линии НКВД массовую депортацию и уничтожение поляков. Булганин и Серов также присматривали за маршалом Рокоссовским, наполовину поляком, командовавшим Первым Белорусским фронтом, освобождавшим Польшу. Отношение Сталина к полякам базировалось на принципе «враг моего врага все равно остается моим врагом».

Практически отказавшись помогать лондонским полякам, Черчилль был глубоко тронут храбростью Армии Крайовой и сделал все возможное, чтобы помочь ей. 4 августа он отправил Сталину радиограмму, сообщая, что Королевские ВВС сбросят повстанцам оружие и продовольствие. В тот же день к выполнению этой опасного задания приступили экипажи бомбардировщиков, базировавшихся в Италии – преимущественно польские и южноафриканские.