Как обычно, лето на севере континентальной Европы наступило быстро. Еще на прошлой неделе в Пиллау в воздухе чувствовалось дыхание зимы, а сейчас, на подходах к Риге уже вовсю грело солнце. Замечательное тепло избавляло от депрессии и, в отличии от жары, которой славятся тропики, добавляло бодрости. Яркое солнце сияло на безоблачном небе, хотя горизонт был все еще в дымке. Легкий — узла в два — юго-западный бриз обеспечивал ход, достаточный, чтобы корабль слушался руля и «Несравненный» шел вперед под всеми парусами и лиселями, поставленными до бом-брам-рей. Эскадра пыталась выжать из этого легкого ветра все возможное — справа по носу виднелись паруса «Лотоса», корпус которого был скрыт под горизонтом; по корме «Неустанного» шел «Ворон». Бомбардирские кечи остались далеко позади — даже неуклюжий линейный корабль смог обогнать их в таких условиях.

Всё было очень мирно. На баке несколько матросов под руководством парусного мастера раскладывала для починки грот. Другие на шкафуте скребли палубу «медвежьей шкурой» — огромным матом из копры, смоченным и набитым песком, чистить которым палубный настил было гораздо эффективнее, чем пемзой. На шкафуте штурман проводил занятие по навигации; штурманские помощники и мичмана стояли вокруг него полукругом с секстанами в руках. Хорнблауэр прогуливался достаточно близко, чтобы услышать, как один из мичманов, еще совсем ребенок, тонким детским голоском пропищал ответ на заданный ему вопрос.

— Параллакс предмета измеряется дугой вертикального круга между условной линией, проходящей через центр Земли и линией… и линией… линией…

Мичман вдруг осознал, что коммодор находится в ужасающей близости от него. От неожиданности он поперхнулся и замолчал, хотя до этого момента ему удавалось цитировать определение слово в слово по «Основам навигации» Нори. Это был молодой Джерард, племянник второго лейтенанта с «Сатерленда», которого Буш взял на свой корабль в память о дяде, который все еще томится во французской тюрьме. Штурман нахмурил брови.

— Продолжайте, продолжайте же, мистер Джерард, — проговорил он.

Хорнблауэр вдруг мысленно представил себе молодого Джерарда перегнутым через казенник пушки и гибкую боцманскую трость, которая весьма доходчиво убеждает мальчишку в необходимости на всю жизнь запомнить «Основы» Нори. Он поспешно вмешался.

— Между условной линией, проходящей через центр Земли, — произнес он, стоя за спиной Джерарда — и линией, проведенной от глаза наблюдателя через центр этого предмета. Правильно, мистер Тус?

— Абсолютно верно, сэр, — откликнулся штурман.

— Полагаю, мистер Джерард как раз хотел это сказать. Не так ли, юноша?

— Д-да, сэр!

— Так я и думал. Я и сам был в вашем возрасте, когда учил это же определение.

Хорнблауэр продолжил свою прогулку, уверенный в том, что спас нежную кожу на тыльной части мистера Джерарда от наказания. Неожиданная суета вахтенного мичмана, бросившегося за грифельной доской, подсказала ему, что, очевидно, один из кораблей эскадры подал сигнал. Спустя две минуты мичман вытянулся перед ним и отдал честь, держа в левой руке записанное сообщение. «„Лотос“ — коммодору. Вижу землю на зюйде».

Это, должно быть, мыс Питрэга, южная оконечность входа в Рижский залив.

— Ответьте: «Лечь в дрейф и ждать коммодора», — приказал Хорнблауэр.