Сталинград - Энтони Бивор (1998)

От недавно проложенной железной дороги Саратов—Астрахань в степь отвели несколько веток. Там, в глубоком тылу, выгружались резервы ставки. Потом они направлялись в места сосредоточения у передовой. На советских железнодорожников легла колоссальная нагрузка – по полотну ежедневно проходило 1300 вагонов. Они перевозили личный состав, технику, вооружение и снаряжение для трех фронтов. Путаница и недоразумения были неизбежны. Как-то раз две дивизии провели в теплушках – товарных вагонах с печками, приспособленных для перевозки людей, – на запасной ветке в Узбекистане почти два с половиной месяца. О них просто забыли.

План операции «Уран» был прост, но дерзок по замыслу. Главный удар предполагалось нанести почти в 150 километрах к западу от Сталинграда с плацдарма в районе города Серафимович. Этот участок фронта протяженностью 60 километров на правом берегу Дона 3-я румынская армия так и не смогла захватить – не хватило сил. Направление удара – на юго-восток, в глубь тыла 6-й армии. Таким образом, немецкие танковые соединения и моторизованные части, скованные в самом Сталинграде, даже совершив бросок из города, все равно не смогли бы спасти положение. Вторая ударная группировка должна была одновременно начать наступление южнее Дона, у Клетской. Ей отводилась задача рассечь немецкую оборону и выйти в тыл 11-му армейскому корпусу Штрекера, растянувшемуся вдоль большой и малой излучин Дона. И наконец, еще один бронированный удар предполагалось нанести с плацдарма южнее Сталинграда в северо-западном направлении, к Калачу-на-Дону. Именно там должно было замкнуться кольцо окружения 6-й армии Паулюса и части 4-й танковой армии Гота. В целом к участию в операции «Уран» планировалось привлечь около 60 процентов всей танковой мощи Красной армии.

Меры обеспечения секретности, предпринятые советским командованием, оказались гораздо более эффективными, чем можно было ожидать. Учитывалось все, в том числе то, какие сведения могут получить немцы от пленных красноармейцев и перебежчиков. Летом разведка вермахта, что называется, прозевала формирование пяти новых танковых армий (каждая по силе примерно равная немецкому танковому корпусу) и 15 танковых корпусов (каждый равен немецкой танковой дивизии). Красная армия теперь повсеместно все большее внимание уделяла маскировке – под этим термином понимались секретность, а также дезинформация и оперативная безопасность, в первую очередь за счет значительного сокращения объемов радиопереговоров. Приказы чаще всего отдавались устно. Отвлекающим маневром стала и активизация перемещения войск под Москвой. В то же время на юге дивизиям первого эшелона в районах, имеющих ключевое значение для операции «Уран», было приказано возводить оборонительные сооружения. Дело в том, что они легко могли быть обнаружены, в частности с воздуха. Войска Воронежского фронта, в операции вообще не задействованные, получили директиву, предписывающую готовить лодки и все необходимое для наведения переправ. Таким образом, создавалось впечатление, что они готовятся к наступлению.

Соединения, которым предстояло принять участие в операции «Уран», выдвигались вперед по ночам, а в светлое время суток должны были оставаться невидимыми для противника – трудная задача в степи, однако искусство маскировки в Красной армии достигло к этому времени небывалых высот. Через Дон было построено 17 ложных мостов, чтобы отвлечь внимание пилотов люфтваффе от пяти настоящих, по которым ночами и переправлялись через реку 5-я танковая армия, 4-й танковый корпус, два кавалерийских корпуса и несколько стрелковых дивизий.