Любви все возрасты покорны. Для тех, кому за… - Джоан Прайс (2012)

Я была у гинеколога несколько раз, хотя мне всегда больно при введении зеркала. Каждый новый врач прописывал мне антибиотики, хотя не было ни малейших признаков инфекции. Я возвращалась на повторный прием — и мне каждый раз говорили: «Ну, у вас нет никаких признаков инфекции; если боль по-прежнему есть, должно быть, дело в чем-то другом. Я не знаю в чем». Под конец я просто сдалась.

Один мужчина-гинеколог сказал: «Вы не можете ощущать боль. У вас там нет никаких нервных окончаний». Мне следовало бы протянуть руку, схватить его за яйца, покрепче сжать их и сказать ему: «Вы не можете ощущать боль. У вас там нет никаких нервных окончаний».

Я сошлась со своим вторым мужем, когда мне было 40 лет. Мы активно трудились, стараясь обеспечить друг другу лучший секс в жизни. У нас многие годы был великолепный, умопомрачительный секс. Ближе к 50 годам мне перестало хотеться секса каждый день и стало труднее достигать оргазма. Мой муж проявлял понимание и терпение — и так же любил оральный секс, как и я, так что мы часто не переходили к полному соитию.

Примерно к середине шестого десятка я начала ощущать боль во время соития. Поначалу это было только тогда, когда он в меня входил, хотя он всегда был нежен и вначале убеждался в том, что я достаточно увлажнена. Позднее стало больно при каждом движении. Я стала менее заинтересованной в соитии и в сексе. Несколько лет пыталась загладить это, делая мужу минет, но со временем это стало для меня скучной обязанностью.

Под конец мы пять лет вообще не занимались сексом. Я думала, что он нормально к этому относится. Но потом узнала, что у него интрижка с 17-летней девушкой (ему тогда было 48), а потом он сошелся с близким другом — геем. Я не хотела терять его и изнемогала от ревности, поэтому соблазнила его — и мы начали снова регулярно заниматься сексом. Я ничего не говорила ему о своей боли, но он пристально следил за моим лицом, входя в меня, и я понимала, что он все знает. И все же следующие несколько лет мы занимались сексом раз или два в неделю.

В шестьдесят с небольшим мне вообще ничего не хотелось, и он нормально к этому относился. Затем он серьезно заболел и умер — сгорел за два года. Когда он узнал свой первый диагноз, он попросил — и получил — лучший минет в его жизни, а потом больше никогда этим не интересовался, как и я.

После его смерти мне приснился сон, что мы занимаемся сексом, и я проснулась с сильным оргазмом. С тех пор примерно раз в месяц я ощущаю импульс — и мастурбирую до головокружительного оргазма. Поскольку я не намерена получать оргазм во время соития, эта боль на самом деле больше не представляет для меня проблему. Полагаю, я сохраню воздержание до конца жизни. Я примирилась с этим.

Ответ Джоан

Марта, вы слишком молоды, чтобы решить, что больше никогда не пойдете на соитие. Надеюсь, вы сохраните эмоциональную и физическую открытость. Подозреваю, что вы все еще в трауре и не готовы принимать решений относительно будущих отношений. Это замечательно, что вы можете испытывать головокружительные оргазмы самостоятельно! Для вашего сексуального здоровья раз в неделю — это лучше, чем раз в месяц, так что я надеюсь, что вы рассмотрите вариант самоудовлетворения, даже когда не ощущаете позыва, — а возбуждение придет!

Эстер, 63 года

Когда мне было чуть за сорок, мне понадобилось большее увлажнение, но я не знала, что растворимая смазка, рекомендованная моим врачом, спровоцировала у меня дрожжевую инфекцию. Я сделала вывод, что виноват мой покойный муж. Каждый раз, когда мы занимались сексом, у меня развивалась дрожжевая инфекция, и каждый раз требовалось 2–3 недели, чтобы от нее очиститься. Это лишило соитие радостного предвкушения. Секс постепенно ушел из моей жизни, и теперь, 15 лет спустя, приходится иметь дело со сниженной эластичностью вагинальных тканей.