Королева - Салли Беделл Смит (2013)

Вместо традиционного ответного обеда в Южноафриканском доме в четверг вечером Мандела решил, слегка нарушив протокол, поблагодарить принимающую сторону концертом “Двух наций” в Королевском Альберт-Холле. На организованном при участии принца Чарльза мероприятии вместе с Филом Коллинзом, Тони Беннеттом и Куинси Джонсом выступили Хью Масекела и другие знаменитые южноафриканские музыканты. Мандела, известный своей любовью к танцам под южноафриканские ритмы, сидел с королевой, Филиппом, Чарльзом и другими высокими гостями в королевской ложе. В антракте он отвел в сторону Робина Ренвика (барона Ренвика Клифтонского), который служил прежде британским послом в ЮАР. “Мне станцевать?” – спросил Мандела. “Непременно”, – ответил Ренвик. “А что скажет королева?” – “Танцуйте, не беспокойтесь” (57).Когда началось выступление а капелла мужской группы “Ladysmith Black Mambazo”, Мандела в черной шелковой рубахе принялся пританцовывать. К нему неуверенно присоединился Филипп, а затем и Чарльз стал покачиваться и прихлопывать в такт музыке. “К всеобщему удивлению, – вспоминает Робин Ренвик, – королева тоже встала и слегка подвигалась” (58). Как отметила на следующий день “Dayly Telegraph”, “нечасто увидишь буги в исполнении Елизаветы II” (59).

28 августа завершился бракоразводный процесс Чарльза и Дианы – королевская семья вздохнула с облегчением. Однако они и предположить не могли, что принцесса пожелает остаться в центре внимания. Диана привлекла в стратегические союзники Тони Блэра, лидера лейбористов и кандидата в премьеры на предстоящих выборах 1997 года. В начале нового года они пересекались (60) на нескольких частных званых обедах, где молодой амбициозный политик присмотрелся к принцессе повнимательнее. Его покорили ее красота и харизматичность, а она советовала ему, где лучше фотографироваться для предстоящей предвыборной кампании, рассказывая “в довольно циничных и расчетливых выражениях (61), как она “подалась в благотворительность”.

Блэру нравилось в ней “яркое сочетание аристократизма и простоты <…> аристократка, но обычная, человечная и, главное, стремящаяся общаться на равных” (62). В то же время она выглядела “непредсказуемым метеором”, который ворвался в “упорядоченную и стройную галактику” (63) королевской семьи. Хоть принцесса и не конкретизировала своих политических пристрастий, Блэр счел, что “по темпераменту и создаваемому настроению” она “идеально впишется” (64) в его планы развития Лейбористской партии.

Если Диана “приближала аристократию к народу”, то Блэр пытался менять устои и ломать лейбористские стереотипы, ища так называемый “третий путь”. По сути, оба искусно актерствовали. “Мы с ней были манипуляторами, – писал позже Блэр, – ловко считывая чужие эмоции и инстинктивно под них подстраиваясь” (65). Эти хамелеонские способности как нельзя лучше помогли Блэру в кампании против стабильного, но скучного руководства Джона Мейджора. “Неолейбористская” доктрина сулила молодой задор и модернизацию – с опорой скорее на рыночный консервативный подход, чем на принципы классического социализма. 1 мая 1997 года лейбористы одержали внушительную победу на выборах, и Блэр, вступивший в должность за четыре дня до своего сорок четвертого дня рождения, стал первым премьером, рожденным после восшествия Елизаветы II на престол.

Блэр вырос в поднявшейся из низов шотландской семье. Приемные родители его отца Лео трудились в доках Глазго, а дед по материнской линии был мясником. Самостоятельно заработав на учебу, Лео закончил юридический и стал адвокатом, параллельно преподавая право в Даремском университете в Англии и делая карьеру в Консервативной партии – пока ее не оборвал инсульт.