Королева - Салли Беделл Смит (2013)

Королева постепенно сокращает расходы по разным статьям, не трогая регулярных мероприятий вроде ежегодных открытых приемов, дипломатических раутов и торжественных обедов. Эра великих балов для друзей и родных давно в прошлом. Пятьдесят лет безупречной службы двух своих фрейлин (26), Сьюзан Хасси и Мэри Моррисон, королева отметила в июне 2010 года скромным камерным приемом в Букингемском дворце. Она регулярно отправляла на переработку свои наряды, а для государственного визита в Словению в октябре 2008 года попросила Анжелу Келли сшить вечернее платье для торжественного банкета из серебряной с золотом парчи, полученной в подарок во время поездки на Ближний Восток два десятилетия назад (во дворце эту меру назвали “кризисный кутюр” (27). Осенью 2010 года Елизавета II объявила, что отменяет ежегодный рождественский прием в Букингемском дворце, экономя таким образом около пятидесяти тысяч фунтов из 1,3 миллиона (28), выделенных на устройство и обслуживание развлекательных мероприятий. Заголовок в “Evening Standard” грустно резюмировал: “Все на мели… Даже королева”.

Отношения королевской семьи с прессой в первом десятилетии XXI века несколько стабилизировались – в первую очередь, из-за исчезновения “второго двора” во главе с Дианой, который подкидывал избранным таблоидам лакомые жареные кусочки. В то же время дворец выработал более трезвый подход к СМИ. “Пусть у нас нет специалистов по королевской истории, но в газетной кухне мы разбираемся” (29), – заявил один из старших сановников.

И хотя Филипп не понимал, “на кой черт читать столько газет”, благодаря этой привычке у Елизаветы II выработалось чутье на прессу. Она давно научилась отделять важное от наносного, отличать взгляды СМИ от взглядов публики. Пресс-служба дворца охватила еще более широкий срез “законодателей общественного мнения” вместе с местными изданиями и чаще устраивала брифинги. “Мы не пытаемся сорвать покров тайны с королевской семьи, – утверждает один из представителей дворца. – Просто рассказываем об их работе” (30).

Когда с распространением Интернета упали газетные тиражи, советники ее величества осознали, что теперь у них есть прямой выход на публику – особенно на “молодежный контингент” (31), как его называют во дворце, – в виде сайта монархии и канала на YouTube. В 2009 году дворец освоил и другую новинку, заведя для монарха твиттер, хотя записи в нем сводились в основном к бюллетеням о поездках членов королевской семьи. К началу 2011 года на твиттер монархии подписалось уже больше ста тысяч читателей. Созданная 7 ноября 2010 года страница королевы на Facebook всего за четыре месяца собрала более трехсот тысяч “лайков”.

Однако социальные сети лишь смягчили нападки британских федеральных газет, которые по-прежнему пользовались бо́льшим авторитетом, чем американские. В 2010-м и 2011-м их главной мишенью оказался принц Эндрю, особый представитель Британии по вопросам торговли и инвестиций с 2001 года, прозванный за постоянные перемещения “коллекционером летных миль”. Его склоняли на все лады за переговоры с диктаторствующими лидерами Казахстана и Азербайджана, не говоря уже об американском миллиардере Джеффри Эпстайне, отбывавшем срок за педофилию. Раз за разом ставилась под сомнение целесообразность неоплачиваемой должности принца Эндрю, обходившейся британскому правительству (32) почти в шестьсот тысяч фунтов ежегодно на перелеты, гостиницы и развлечения, – это не считая ежегодной дотации от королевы в двести сорок девять тысяч фунтов (33) на содержание персонального офиса.