Королева - Салли Беделл Смит (2013)

Советники, работающие и с Елизаветой II, и с Чарльзом, замечают разительные отличия и в подходе к возлагаемым на монарха обязанностям. У королевы инвеституры отработаны до мелочей, на каждого из сотни награждаемых во время часовой церемонии в бальном зале Букингемского дворца отводится ровно сорок секунд (68). По знаку адъютанта королева вручает награду, разглаживая ленту, “словно заботливая медсестра или няня” (69), как выразился однажды Сесил Битон. Затем с улыбкой, глядя в глаза награжденному (70), задает вопрос, выслушивает ответ и по звонку внутреннего будильника протягивает руку, прощаясь. Когда награждение проводит Чарльз, он может разговориться с кем-то надолго, иногда задерживая церемонию на добрых четверть часа.

Елизавета II и в других делах превосходит сына в организованности, методичности и дисциплине. Она никогда не оставляет неразобранными правительственные ящики, тогда как Чарльз частенько этим грешит, когда на него, по выражению одного из помощников, “находит”, и он начинает “лихорадочно строчить письма, править речи и читать бумаги” (71). Королева такое поведение считает блажью. (В 2009–2010 годах Чарльз лично написал 1869 писем (72). Принц Уэльский не читает газет (аллергия со времен Дианы), предпочитая получать ежедневные доклады от своих помощников и сводку текущих событий из журнала “The Week”. Королева опасается, что тем самым он сужает свой кругозор и лишается возможности выработать объективный взгляд на прессу.

Друзья и коллеги не раз слышали от Чарльза намеки на вероятное отречение матери от престола. В ноябре 1998 года королеве пришлось дать наследнику суровую отповедь, когда стараниями его пресс-секретаря Марка Болланда в газеты просочилась информация, что принц Уэльский будет “втайне рад” (73), если мать отречется. Чарльз принес королеве извинения и заверил, что таких слов не произносил. Елизавете II претит сама мысль об отречении, королева связана помазанием и принесенной на коронации клятвой. Когда в 2003 году Джордж Кэри пришел сообщить, что слагает с себя сан архиепископа Кентерберийского, королева сказала со вздохом: “Жаль, что мне так нельзя. Я должна держаться до конца” (74).

Единственное исключение, как объяснила королева своей кузине Маргарет Роудз, “если у меня случится инсульт или начнется болезнь Альцгеймера” (75). Но даже в этом случае, по словам Роудз, “она не отречется” (76). Если королева окажется недееспособной, принц Чарльз будет назначен регентом и станет действовать от ее имени согласно Закону о регентстве 1937 года.

По придворной традиции для королевы, ее мужа и старшего сына расписаны утвержденные ими самими сценарии похорон. Сценарий Филиппа носит название “Мост Форт” (в честь моста через шотландский залив Ферт-оф-Форт), “Менайский мост” Чарльза назван в честь подвесного моста, связывающего Уэльс с островом Англси, “Лондонский мост” королевы в пояснениях не нуждается. Все три сценария проходят по ведомству лорда-гофмейстера и охватывают девять дней от смерти до погребения, с похоронными процессиями, церемонией прощания и церковными службами. “Сами “виновники” в подробности не вникают, – говорит Малкольм Росс, участвовавший в разработке. – Кому захочется вплотную заниматься собственными похоронами? Мы шлем им общие отчеты, их интересует только основное” (77). По крайней мере раз в год старшие придворные советники обсуждают организацию и проводят кабинетные учения.